В самом сердце Монголии, среди бескрайних степей долины реки Орхон, внесенной в список Всемирного наследия ЮНЕСКО, стоят немые свидетели великой кочевой империи прошлого. Среди них особое место занимает величественный мемориальный комплекс в честь Кюль-тегина – прославленного тюркского военачальника начала VIII века. Это не просто камень с письменами; это голос эпохи, доносящий до нас историю становления, расцвета и идеалов Второго Тюркского каганата – государства, объединившего под своей властью множество племен Евразии.
Долгое время загадочные руноподобные надписи на камнях Сибири и Монголии оставались немыми. Прорыв случился в конце XIX века. В 1889 году русский исследователь Николай Ядринцев во время экспедиции в долину Кошо-Цайдам обнаружил два монументальных памятника с неизвестными письменами и параллельными китайскими текстами. Это были мемориалы в честь Кюль-тегина и его старшего брата Бильге-кагана.
Открытие всколыхнуло научный мир. Началась настоящая гонка за дешифровку. Титаническую работу по копированию и изучению надписей провела экспедиция под руководством выдающегося тюрколога Василия Радлова в 1891 году, результаты которой легли в основу «Атласа древностей Монголии». Однако честь первой полной дешифровки тюркского рунического алфавита принадлежит датскому лингвисту Вильгельму Томсену, который 25 ноября 1893 года объявил о своем открытии. Буквально по пятам шел В.В. Радлов, который уже в январе 1894 года представил собственное прочтение текстов Кюль-тегина и Бильге-кагана. Так, благодаря усилиям европейских ученых, заговорили камни Орхона, открыв целую цивилизацию.
Памятник Кюль-тегину – это не просто одиночная стела, а центральный элемент тщательно спланированного мемориального комплекса. Он включал в себя обнесенную рвом и валом квадратную территорию, внутри которой располагались остатки поминального храма, построенного с участием китайских мастеров, каменное изваяние черепахи (традиционное основание для стел), алтарный камень и ряды балбалов – каменных изваяний, символизирующих убитых врагов.
Центральный элемент – сама стела – высечена из серо-зеленого мрамора. Ее высота составляет около 3,3 метра, ширина у основания – 1,32 метра, толщина – 0,46 метра. Вершина стелы выполнена в виде пятиугольника, а боковые грани увенчаны рельефными изображениями переплетенных драконов и родовой тамгой каганского клана Ашина.
Во время раскопок совместной монголо-чехословацкой экспедиции под руководством Л. Йисла в 1958 году у подножия стелы были найдены две уникальные скульптурные головы из камня – реалистичные портреты самого Кюль-тегина и его супруги. Эти находки, хранящиеся ныне в Улан-Баторе, дают редкую возможность взглянуть на лица людей той эпохи.
Стела Кюль-тегина несет на себе тексты на двух языках: древнетюркском (орхонским руническим письмом) и китайском.
Древнетюркский текст: Написанный племянником Кюль-тегина, Йоллыг-тегином, он занимает большую часть стелы (около 66 строк, условно делимых на «Большую» и «Малую» надписи). Это одновременно и эпитафия герою, и политический манифест, и историческая хроника. Текст повествует от лица Бильге-кагана. Он рассказывает о создании Первого Тюркского каганата Бумыном и Истеми в VI веке, о его последующем ослаблении из-за внутренних распрей и подчинении китайской империи Тан (период зависимости длился примерно с 630 по 682 год). Ключевое место занимает рассказ о подвиге отца Кюль-тегина и Бильге – Эльтериш-кагана (Кутлуга), поднявшего восстание и возродившего тюркскую государственность, основав Второй Тюркский каганат. Подробно описываются правление воинственного Капаган-кагана и, главное, совместное правление Бильге-кагана и Кюль-тегина. Кюль-тегин предстает как идеальный воин и верный соратник брата, одержавший победы во множестве сражений против империи Тан, кыргызов, тюргешей и других соседей, обеспечивая стабильность и мощь каганата. Бильге-каган показан как мудрый правитель, заботящийся о благе народа. Знамениты его слова: «Ради тюркского народа я ночами не спал, днями не сидел [без дела]... Я голый [бедный] народ сделал одетым, бедный народ сделал богатым, малочисленный народ сделал многочисленным». Надпись проникнута идеей важности единства народа, верности кагану и сохранения тюркских обычаев (törü) как залога процветания государства (el/il).
Китайский текст: Занимает одну из граней стелы. Он был составлен по приказу танского императора Сюань-цзуна и содержит комплиментарное описание заслуг Кюль-тегина с точки зрения китайского двора, а также фиксирует дату установки памятника – 732 год. Этот текст важен для перекрестной проверки дат и событий.
Современные исследования позволяют глубже понять роли ключевых фигур. Кюль-тегин (684-731) был не просто полководцем, а фактически соправителем брата, ответственным за военную мощь империи. Его отказ от верховной власти в пользу старшего брата Бильге в 716 году после смерти Капаган-кагана предотвратил возможную междоусобицу и укрепил государство. Его смерть в 731 году стала огромной потерей, что ярко отражено в скорбных строках Бильге-кагана на стеле.
Бильге-каган (Могилян, 683-734) проявил себя как дальновидный политик. Он стремился не только к военным победам, но и к внутреннему устройству: поощрял земледелие, рассматривал проекты строительства городов и принятия буддизма, хотя и отказался от них по совету мудрого Тоньюкука, опасаясь утраты тюркской идентичности. Его правление считается вершиной могущества Второго каганата. Его смерть в 734 году (вероятно, от отравления) положила начало упадку империи.
Нельзя обойти вниманием и фигуру Тоньюкука – выдающегося советника трех каганов (Эльтериша, Капагана и Бильге), чья собственная стела с надписями, расположенная неподалеку, дополняет картину событий той эпохи его личными воспоминаниями и политической мудростью.
Памятники Орхонской долины, включая комплекс Кюль-тегина, продолжают оставаться объектом пристального изучения археологов, лингвистов, историков со всего мира. Современные методы, такие как 3D-сканирование, позволяют создавать точные цифровые копии надписей для детального анализа и сохранения. Археологические раскопки на территории мемориальных комплексов (Кюль-тегина, Бильге-кагана, Тоньюкука) дают новые сведения о погребальных ритуалах, искусстве, архитектуре, культурных связях (особенно с Согдом и Китаем). Важную роль в сохранении и популяризации памятников играют международные организации, например, Турецкое агентство по сотрудничеству и координации (TIKA), при поддержке которого был построен современный музейный комплекс непосредственно на месте расположения памятников в Кошо-Цайдаме.
Таким образом, величественный памятник Кюль-тегину, возвышающийся в долине Орхона, – это гораздо больше, чем просто древний артефакт или исторический документ. С момента своего открытия и прочтения он превратился в подлинный камень-символ, многогранный и мощный, резонирующий сквозь века.
Он стал символом обретенной истории – доказательством существования развитой государственности, уникальной письменности и богатой духовной культуры у древних тюрков, опровергнувшим прежние представления о них как о «бесписьменных кочевниках». Голос самого Бильге-кагана, дошедший до нас через тринадцать столетий благодаря рунам, высеченным Йоллыг-тегином, является живым свидетельством их исторического самосознания.
Это символ государственности и единства. Идеи сильного «вечного эля (Мәңгілік Ел)», важности сплоченности народа («будун»), мудрого правления и сохранения традиций, красной нитью проходящие через текст надписи, стали ключевыми для понимания политической мысли кочевых империй. Заветы Бильге-кагана о преодолении раздробленности и служении народу звучат как вечный урок для всех последующих поколений.
Памятник Кюль-тегину – это также символ героического духа и идеалов. Образ самого Кюль-тегина – бесстрашного воина, верного брата и защитника отечества – воплощает воинскую доблесть и самопожертвование. Мудрость Бильге-кагана и дальновидность Тоньюкука служат образцами качеств идеального правителя и советника.
Наконец, в Новое и Новейшее время этот монумент стал важнейшим символом культурной идентичности и национального возрождения для современных тюркских народов. Он служит историческим якорем, связывающим их с великим прошлым, источником национальной гордости и вдохновения. Изучение орхонских надписей вошло в школьные и университетские программы, их образы и цитаты используются в литературе, искусстве и даже политическом дискурсе.
Камень Кюль-тегина перестал быть просто объектом научного интереса; он стал живой частью культурной памяти, мостом между эпохами. Его послание о силе единства, важности истории и ответственности перед будущим продолжает находить отклик, доказывая, что истинные символы не подвластны времени. Он стоит в монгольской степи не только как памятник прошлому, но и как безмолвный собеседник для настоящего и ориентир для будущего всего тюркского мира и, шире, – мировой цивилизации.
