химической атакой немецкой армии, да еще страдая от неведомых для казахов болезней и... недоедания. Вместе с ними все эти тяготы и лишения несли на себе и деятели «Алаш», последовав за ними на Западный фронт.

Элита «Алаш» и студенты добровольно едут НА ЗАПАДНЫЙ ФРОНТ ВСЛЕД за мобилизованными

Часть II

    В конце сентября 1916 года первые эшелоны с казахами и другими «инородцами» (сарты, буряты, киргизы и др.) последовали на Западный фронт через Петроград. Их на вокзале встречали Алихан Букейхан, Мустафа Шокай, Салимгерей Жанторе (Джантюрин) и казахские студенты, обучавшиеся в вузах Петрограда, Москвы, Киева и т.д. Ими тут же составлялись списки мобилизованных с адресами отбытия ими повинности на трёх фронтах, чтобы сообщить все сведения о них их родным со страниц общенациональной печати. При этом они обнаружили вопиющие факты злоупотреблений, допущенных местными казахскими волостными управителями и коррумпированными крестьянскими и уездными начальниками. В частности, среди мобилизованных встречались 13-17-летние подростки, единственные кормильцы семьи, 3-4 родных брата и т.д., которые были отправлены на тыловую работу вместо отпрысков богатых, волостных управителей и старшин. Все эти факты были тут же обнародованы газетой «Қазақ», чтобы виновные в фальсификации списков понесли заслуженное наказание [7].

       А далее эшелоны с «инородцами» уже следовали в сопровождении переводчиков, инструкторов и мулл. В последние грузовые вагоны помещались лошади мобилизованных казахов.

      В течение сентября-декабря 1916 года, для переговоров с высшим руководством Земгора по вопросу передачи казахских джигитов в ведение этой организации, А.Н. Букейхан в Москве неоднократно встречался с князем Г.Е. Львовым, главой объединённого комитета Земгора, будущим (а с 15.03.1917 г.) главой Временного правительства (фактически глава государства), с которым обсуждал вопрос принятия казахов под опёку Земгора. В этой поездке его сопровождали учитель из Кустаная Мырзагазы Есболулы (Испулов), студенты из Тургая, обучавшиеся в Москве - Тел Жаманмурынулы (Джаманмурынов), Муса Сейдалыулы (Сейдалин), Хасен Бекетайулы (Бекетаев) и мн. др. Вскоре их ряды пополнили другие казахские студенты, учителя, врачи, служащие в лице, например, Назира Торекулулы (Тюрякулов), Аспандияра Кенжеулы (Асфандияр Кенжин), Султанбека Кожанулы и мн. др. Ради помощи и служения своим соотечественникам на фронте кто-то из них отложил на время учёбу в престижном вузе (Н. Торекулулы оставил учебу в экономическом факультете Московского коммерческого института после ІІ курса, закончив его лишь после гражданской войны в 1922-1923 гг.), учительской семинарии, кто-то бросил работу учителя, перспектичную службу (А. Кенжеулы), а кто-то едва получил диплом (С. Кожанулы) и т.д.  

        21 декабря 1916 года редакция «Қазақ» из Москвы получила очередную телеграмму, где сообщалось, что «Алихан, Тел, Муса, Мырзагазы и Хасен выехали на Западный фронт». 26 декабря А.Н. Букейхан уже из Западного фронта сообщил, что «ознакомились с условиями работы и быта джигитов, мобилизованных на фронт из Кустанайского и Актюбинского уездов» [8].

      В начале 1917 года они также посетили казахских джигитов, «реквизированных» из Тургайской, Уральской, Семипалатинской областей и Астраханской губернии [8]. Например, в составе 1-й дружины трудились джигиты из волостей Аккарга, Кенарал, Сарыой, Жетикара и Желкора Кустанайского уезда и из волостей Алимбет, Батпакты и Бестамак Актюбинского уезда Тургайской области. Во всех этих сообщениях о службе казахских рабочих в тылу фронта непременно указывалоись их адреса. Например, такие: «Действующая армия, 1-я инженерно-строительная дружина, 200-я рабочая партия, ІІ отряд», «Действующая армія, 16-я инженерно-строительная дружина, 210-я рабочая инородческая партия, І и ІІ отряды», или «Действующая армия, 9-я инженерно-строительная дружина, 221-я инородческая рабочая партия, 3-й отряд», основу которого составляли уроженцы ряда волостей Семипалатинского и Усть-Каменогорского уездов Семипалатинской области [9, с. 3].

        Лидер Алаш и возглавляемая им группа свободно посещали своих соотечественников на местах их службы в прифронтовой зоне. 12 января Алихан уже выступил в Комитете Западного фронта Земгора (КЗФ ВЗС) в Минске с докладом о положении казахов в прифронтовой зоне.

      Согласно его докладу, казахи, служившие в инженерно-строительных дружинах КЗФ ВЗС, жили в бараках и палатках вместимостью в 100, 150 и 200 человек. Питались в этих же бараках, в редких дружинах – в отдельных помещёниях, приспособленных для приготовления и приёма пищи (фото № 1, 2). «Прекрасное впечатление производит кухня при партии, - писал некий И. Попов в статье «Инородцы на фронте. Казахи (в ориг. «Киргизы»)», опубликованной в газете «Вестник Комитета Западного фронта Всероссийского Земского Союза» (далее «Вестник КЗФ ВЗС») после посещения бараков, занятых казахами, правда, несколько идеализируя увиденное, - В сколоченном наскоро бараке идеальная чистота. Висят бараньи туши, в противоположном конце на чистом досчатом постиле  - гора белого хлеба. За перегородкой – котлы для варки «махана», хорошо отчищенные, с крышками. Не кухня, а присутственное место... А за барьером -  толчется человек 150 казахов» [10, с. 3].

        В каждом бараке имелась печка «буржуйка», которая едва обогревала помещёние. Поэтому, чтобы поддерживать тепло, днём в блиндажах оставались дежурные по 2-4 человека. Баня и прачечная с отдельной комнатой для сушки белья имелись лишь в считанных дружинах. «В бараках темно, - констатирует тот же И. Попов, - Это вечное зло – сушка и развешивание в проходах промокшей одежды – совершенно изгоняет из бараков и палаток свет» [10, с. 2].  

        Выяснилось, что во многих дружинах казахи мылись в бане лишь один раз за месяц, верхнюю одежду вынужденно стирали за свой счёт, а белье сушить приходилось в спальных помещёниях, где без того было влажно и прохладно.

Фото № 1

Фото № 2. Бараки, в которых жили казахские джигиты, мобилизованные «для работ по устройству оборонительных сооружений и военных сообщений в районе действующей армии». НАКФФД (Минск, Беларусь)

Выслушав этот доклад А.Н. Букейхана, председатель КЗФ ВЗС В. Вырубов предложил ему следующее: «Решение всех вопросов, связанных со службой и бытом казахских джигитов в прифронтовом комитете Земгора, вы могли бы взять в свои руки. Для этого вам следует открыть отдел в Москве и Минске. Сперва откройте отдел в Минске». 5 февраля 1917 года редакция газеты «Қазақ» из Минска получила очередную телеграмму: «Минск, 5 февраля [1917 г]. Открыли Инородческий отдел Земгорсоюза. Алихан. Адрес Алихана:  г. Минск. Гостиница Льежъ. Алихану Букейхану» [11].

      Открыв и возглавив Инородческий отдел КЗФ ВЗС, корторый был призван оказывать рабочим юридическую, переводческую и т.д. помощь, А.Н. Букейхан теперь отвечал не только за своих соотечественников, но и за всех других «инородцев» - киргизов, сартов, узбеков, бурятов и др. В последующих телеграммах он срочно приглашал казахов на вакантные должности врача, фельдшера, инструктора, переводчика, инженера и т.д. Из них врачу было установлено жалование в размере 300-350 рублей в месяц, ещё 400 рублей на одежду, 90 рублей на прочие расходы, жилье за счёт Земгора, проезд бесплатный; фельдшеру – жалование 190 рублей, 200 рублей на одежду и т.д. Кто готов служить, должен был отправить телеграмму по адресу: г. Минскъ, Земгорсоюз, фронт, Алихану Букейхану [12].

      Объезжая прифронтовую линию до и после открытия Инородческого отдела, А.Н.  Букейхан перед казахские джигитами выступил с курсом лекции, краткая суть которого невольно напомнит наказ любящего и заботливого отца – сыну:

      «Это Европейская война, не имевшая аналогов в истории человечества по масштабу. Прежде на войне воевали лишь войска враждующих сторон. Теперь же возникла нужда в помощи даже мирных граждан. Истинные патриоты России объединились в организацию союза земств и городов. Перед Земгором все граждане равны: они не разделяют граждан на русских или инородцев. Вы служите в комитете Земгора. Вы выполняете ту работу, которую Земгор взял под свою ответственность перед военным министерством. Эта работа не терпит отлагательств, крайне необходима для защиты отечества. Не ленитесь, не избегайте тяжелых работ, не трусьте. Покажите себя настоящими джигитами.

      Война закончится, и ваш труд не будет напрасным, наступит день, когда русский народ оценит вас достойно. Вас позвали на помощь, как верного соседа. Следовательно вы обязаны оправдать свой долг верного соседа. Не давайте повод обвинить вас в том, что вы не откликнулись на зов о помощи, когда враг на пороге.

      Для вас построили мечеть, предоставили возможность совершить пятикратный намаз, в пятницу освободили от работы.

      Но, не стоит забывать о том, что вы находитесь на войне. В случае возникновения чрезвычайной ситуации и необходимости скорейшего завершения тыловых работ, вам следует сознательно выйти на работу и в пятницу. Солдаты, находящиеся в окопах, не знают выходных. Законы войны суровы.

      Вы выросли и жили вольно в бескрайних просторах, в казахских степях практически нет никаких инфекционных заболеваний. Здесь же вы трудитесь в одном месте тысячами, по 100-200 человек живёте под одной крышей. Здесь воздух пропитан носителями инфекций, мало солнечных дней, в основном пасмурно. Поэтому будьте осторожны, чаще меняйте нижнее белье, купайтесь в бане, стирайте верхнюю одежду, защищайтесь от вшей, носителей заразных болезней. Справляйте нужду исключительно в приспособленных помещёниях.

      Вы сейчас питаетесь кониной, но она скоро закончится, как и белый хлеб. Поэтому пора вам научиться есть варёную или солёную рыбу и сушёное мясо, черный хлеб, кашу из гречки и проса, а также капусту, которая спасёт вас от цынги.

      Не собирайтесь все в одном месте, иначе погибнете от одной бомбы. При отступлении действуйте строго по приказу, иначе всем вам грозит верная гибель.

      Многие из вас взяли с собой немало наличных денег, многие из вас ещё совсем молоды. Среди вас наверняка есть любители карточных игр... На войне азартные игры строго запрещены, за игру в карты предусмотрено жестокое наказание. Мой вам совет: не играть в карты.

      Не конфликтуйте с солдатами: здесь закон не знает пощады. Если же пострадали вы, тогда обращайтесь к руководителю или офицеру Земгора.

      Вы ещё молоды. Мой вам совет: ни в коем случае, не приближайтесь к женщинам легкого поведения. Чтобы избежать этого соблазна, есть один путь: работать до последней силы.

      Если же не удержались, знайте: заразившись инфекцией (сифилисом), сперва пострадаете сами, а когда же вернётесь в степь, где мало врачей, заразите всех родных. Подумайте об этом. Вы – цветы и надежда своёго народа!

      Запомните! Здесь не пытайтесь решить какую-то проблему, по привычке, дав взятку. Это Европа, до степей далеко. Находясь в Европе, не опозорьте свой народ!» [13].

         Как выяснилось в ходе встреч с высшим руководством Земгора в Москве, потребность КЗФ ВЗС в рабочих составляла всего 90 000 человек [14]. По сведениям глава КЗФ ВЗС В. Вырубова, в декабре 1916 года в девяти инженерно-строительных дружинах Земгора в тылу фронта работали всего 12-13 тысяч казахов [15]. По данным профессора Мамбета Койгелдиева, в 1916-1917 годах на тыловые работы были мобилизованы в целом от 100 до 150 тысяч казахов [16]. Однако новые архивные материалы, обнаруженные в НИАБ, свидетельствуют, что мобилизованных было значительно больше. Например, согласно лишь квитанции № 20750, выданной Управлением Начальника инженеров 1-й армии Докшицкому городскому старосте Борисовского уезде Минской губернии, с 19 октября по 28 ноября 1916 года в домах частных домавладельцев было размещено 158 249 рабочих-инородцев с 3600 лошадьми [17, л. 211]. Какую часть из них составляли казахи, уточнить не удалось – представители всех «реквизированных» народов в официальных документах имперской России фирурируют как «инородцы» (фото № 3, 3а). Но, если учесть, что казахи были единственными из них, которые отправились на фронт со своими лошадьми, то можно предполажить, что большинство из 158,2 тысяч составляли казахи.

        Согласно «временным правилам внутреннего порядка и содержания рабочих инородческих партий», утвержденным 29.09.1916 г. тем же начальником Штаба Верховного Главнокомандующего генерал-адьютантом Алексеевым: 1/ рабочие инородцы, входивших в состав рабочих партий, разделялись на десятки и сотки. Каждая рабочая инордческая партия получала свой порядковый номер по каждому фронту особо, назначенный при формировании партии Главным начальником снабжений, причем для Северного фронта номерация установливалась от № 1 до № 199, для Западного фронта от № 200 до 399 и для Юго-Западного – от № 400 до № 599. Во главе партии стояли начальники, которому подчинялись как начальники рабочих отрядов, так и остальные офицерские, глассные и нижние чины и инородцы данной партии. Начальствующим лицам предоставлялись следующие права:

      1/ начальнику партии, сформированной по штату № 1 - права командира отдельного батальона;

Фото № 3-3а. Список домовладельцев г. Докшица Борисовского уезда Минской губернии, в домах которых были размещены рабочие-инородцы, в том числе и казахи, общая численность которых составила 158 249 человек (НИАБ: ф. 314, оп. 1, д. 828). Июнь, 2018 г. Минск

2/ начальнику партии, сформированной по штату № 2 - права командира неотдельного батальона;

3/ начальнику партии, сформированной по штату № 3, и начальникам рабочих отрядов                                       - права командира роты.

        Каждая сотня (взвод) в партии должна иметь свой порядковый номер и наименование по названию той волости или того общества, из которого она составлена; если же сотня (взвод) составлена из рабочих нескольких волостей или обществ, то по названию одной из них.

        В каждой сотне (взводе) из инородцев сверх ста рабочих были - 1 сотский, 1 писарь, 1 переводчик и 1 кашевар, которые от работ освобождались; из каждых десяти рабочих избирался старший, который именовался десятским. Десятский от работ не освобождался; хлебопеки, мясники и цирульники освобождаются от работ только на время исполнения своих обязанностей. На каждую партию из инородцев назначалось одно духовное лицо (мулла) согласно штата [22, л. 246, 246 об., 247].                   

      Также не удалось найти в архивах Беларуси списки казахов, работавших в тылу не только Западного, Северного и Юго-Западного фронтов, но и в заводах, предприятиях, лесоповалах, железнодорожных узлах по всей империи. Так в «Правилах о порядке использования инородцев, привлекаемых по реквизиции для работ внутри Империи на государственную оборону», утвержденных 29.10.1916 года Военным министром по согласованию с морским, внутренних дел, финансов, торговли и промышленности и др. министрами, отмечалось, что «предназначаемые для работъ внутри Империи инородцы назначаются распоряжением военного ведомства в учреждения и предприятия как казенные, так и частные, работающие для нужд государственной обороны» [18, л. 65]. Для примера можно привести сведения казахских студентов из московских вузов, которые на Брянском вокзале нашли 100 казахов, на Николаевском вокзале ещё 300 джигитов, которые были мобилизованы из Букеевской орды для работы в железнодорожных станциях. Выяснилось, что при мобилизации их было всего 1170 человек, из них 770 остались в 10-15 километрах от Москвы [19].

        Или другой пример: в рапорте Вр.И.д. Городокского уездного исправника (?) от 23.02.1917 г. за № 893, адресованном начальнику Витебского губернского жандармского управления, отмечается, что в Городокский уезд прибыла партия Казахов (в ориг. «Киргиз») в числе 200 человек, которые были размещены в деревнях Чистики (150 человек) и Мельница (50 человек) и что они «присланы для работ по заготовке лесных материалов в Поташенской казённой даче для нужд армии» [20, л. 161.] (фото № 4).

        В 16 и 18 пунктах вышеупомянутых правил предусматривалась выплата заработной платы инородцам. 16-й пункт правил гласит: «Инородцы-рабочие за выполнение возлагаемых на них обязанностей получают от учреждений и предприятий, в которых работаютъ, заработную плату, назначаемую сообразно производительности их труда и во всяком случае не свыше платы, выдаваемой местным рабочим, выполняющим однородную работу» [18, л. 66]. В 18-м пункте говорится: «При выдаче зарплаты учреждения и предприятия обязаны указывать и разъяснять инородцамъ всю важность пересылки ими денежных средств на поддержку оставшихся семей и близких и всемерно содействовать и облегчить самую пересылку денег» [18, л. 66].

        Очевидно, не все рабочие-казахи успевали переслать заработанные деньги родным, о чём, например, свидетельствует доклад Рижского уездного начальника Начальнику контрольного участка Лифляндской губернии от 30.10.1916 года № 10323 (г. Рига, Лифляндская губерния): «...въ ночь на 25 сего октября... около барака военно-троншейных рабочих, в котором поместились Казахи 4 рабочего отряда 3-й реквизированной инородческой партии, двумя неизвестными штатскими и одним нижним чином-солдатом неизвестной части войск, совершено нападение на инородца-рабочего означенной инородческой партии казаха Сиссинбая Джиенбаева, 28 лет от роду, происходящего из жителей Акмолинской области того же уезда Серетенской волости аула № 2, причем у него ограблены 500 рублей денег...» [21, л. 75].

Фото № 4

Вот как описывает внешность прибывших на линию фронта казаха, условия его быта и работы журналист из прифронтовой газеты «Вестник КЗФ ВЗС» И. Попов в своём материале «Инородцы на фронте. Казахи» (в ориг. «Киргизы»):

        «По внешности казах много культурнее, опрятнее и богаче бурята. Короткий полушубок, баранья шапка, поддевка, сравнительно хорошие сапоги, с заправленными в голенища «кошмами» (куски войлока, обертывающие ногу до колена), - из всего видно, что казах собирался в далекую дорогу хозяйственно, основательно.

        Много вещей, приемущественно теплых, куплено по дороге. Разговаривая в Орше с председателем Комитета Западного фронта, группа казахов приторговывала у него кожаную куртку...

        Вообще, многими деталями потверждаются слова заведующих работами, что казахи в массе весьма зажиточные люди, прихватившие с собой изрядную деньгу. Впечатление зажиточности слегка нарушает юноша «байгуш» (бедняк), щеголяющий в одних подштанниках. Может быть при более подробном ознакомлении с партией можно было бы обнаружить и еще несколько его сотоварищей. Но здесь далеко нетъ того общаго впечатления оборванности и неодетости, почти наготы, какое создалось у нас при посещении бурят...

        На обратном пути мы видели свежие окопы работы казахов.

     - Сильные люди. Хорошие работники, - сказалъ инженер-земгорец, глядя на желтые волны свеже-взрытой глины» [10, сс. 2-3.].

        Но основной поток «рабочих-инородцев» прибывали непосредственно в распоряжение Главного Начальника Снабжений воюющей армии. Так согласно «Временного положения» об организации реквизированных и порядке поступления инородцев в район театра военных действий, утвержденного приказом начальника Штаба Верховного Главнокомандующего генерал-адьютанта Алексеева от 29.09.1916 года за № 1337, инородцы распоряжением Военного министра доставлялись в район фронта на распределительные пункты, которыми были назначены: для Северного фронта ст. Псков, для Западного фронта ст. Орша и ст. Гомель, для Юго-Западного фронта – ст. Харьков [22, л. 244об.]. В целом в ведение Начальников Снабжений армий трех фронтов планировалось направить всего 600 тысяч «рабочих-инородцев», то есть по 200 тысяч «инородцев» каждому из трёх фронтов [16, л. 244 об.]. Рабочим-«инородцам» уплачивалось денежное довольствие в размере 1-го рубля за каждый рабочий день, «не считая казенного пищевого довольствия». Одеждой и обувью обеспечивались по желанию самих рабочих за счёт их денежного довольствия [22, л. 244 об.].

        В НИАБ списки казахов, мобилизованных как в прифронтовые комитеты Земгора, так и в распоряжение трёх фронтов (Западный, Северный и Юго-Западный), отсутствовали. Но удалось найти имена джигитов, прошедших лечение лишь в Витебской губернской больнице. Например, в приказах по Виленской караульной команде за №№ 171, 173, 176, 180 и 183 от декабря 1916 года фигурируют рабочие из 46-й и 47-й дружин Виленского квартирного отдела, которые в связи с их поступлением в больницу исключены с провиантского, приварочного и чайного довольствия, или приняты обратно на довольствие после болезни, но имена которых порой искажены до незнаваемости. Очевидно, войсковой писарь казахские имена писал так, как слышал от них самих.  Но даже по искажённым именам можно понять, что речь идёт именно о казахах. Я публикую их полный список в надежде, что хоть кто-то из потомков найдет имя своего отца, деда или прадеда, прошедшего все круги ада в тылу Первой мировой войны 100 лет назад: Вот они (фото № 5-5а):

        1) Актанай (в другом приказе - «Антанай») Абдрахманов, 2) Катуш Шунтуков, 3) Смагул Аксакалов, 4) Ковшак Туякбаев, 5) Оксакабай Мухаметжанов, 6) Ромазан Мусабеков, 7) Даурембек Тлеубаев (в другом приказе – «Дурайбек»), 8) Ирисбай Посымов, 9) Тачибай Дальцинбаев, 10) Д[a]остан Тюваев, 11) Муса Смаилов, 12) Амар (Омар) Маймурзин, 13) Байкуш [Байғұс] Ищан (в приказе № 180 от 26.12.1916 г. - Баукиш Ищан), 14) Сивуп Башин [23, л. 193 об.], 15) Кононьи Осназром, 16) Ишамур Шерембаев, 17) Тилюм Садым, 18) Акимжан Акимов (в приказе № 183 от 29.12.1916 г. - Хакимжан Акимов), 19) Жакан Ирчивидов, 20) Сейт Ракимиш, 21) Малюбай Саритаев, 22) ... (не читается), 23) Шамейх Исмаилов, 24) Шакир Махмутов, 25) Муригом Магажанов, 26) Агатай Жум..., Шукин Байтуров, 27) Шейх Тапан, 28) Хамза Желантузов (Жалаңтөс), 29) Лабзай Бук, 30) Анин... Богметов, 31) Арзай Будокив, 32) Балкумбай Чапурбаев, 33) Ксе... Сабанчин, 34) Антанай Мукан, 35) Донартупсай Каргин, 36) Чарамай Сержив [23, л. 195 об.], 37) Даутов Курманкул, 38) Мукан Жундабаев, 39) Амир Шиндобаев, 40) Галий Аспанов (Оспанов), 41) Альбатыр Мусабеков, 42) Уитеп (Отепа) Турдебай, 43) Чирибай

Фото № 5-5а.  Приказ по Виленской караульной команде № 173 от 19.12.1916 г. и список рабочих казахов, убывших на лечение в Витебскую губернскую больницу (НИАБ: ф. 2533, оп. 1, д. 47). Июнь 2018 г. Минск

Тасымов, 44) Шантуха ... (не читается), 45) Жакан Ирчивидова, 46) Сейт Ракилин (в другом приказе - Сейт Ракимиш), 47) Кунгашбаев, 48) Исмаилов Шаймехи, 49) Махмутов Шакир, 50) Байтуров Чукан (в другом приказе – Байтуров Шукин), 51) Исмухамед Тайшиков, 52) Шаяхмет Бурайбаев, 53) Ханафія Исназаров, 54) Гаврил Узаеков, 55) Исмухан Жунербаев, 56) Баркай Сарабей (Сарыбая), 57) Миндгваев (Мынбаев) Тулебай, 58) Ташкат Палькер, 59) Жалксинов Ильяс, 60) Гавр Ужелков, 61) Ташиков Исмухамет, 62) Рауанбеков Сарамбай, 63) Букарбек Набазов, 64) Табей Исабеков, 65) Пастулатов Утехен (Утеген?), 66) Калыков Оспан, 67) Аслабаев Касамбажан, 68) Ищанов Алмугамет, 69) Иржанов Имангалий, 70) Альдабергенов Нургожа, 71) Бехан Бейлов, 72) Кишкин Хара, 73) Уразбаев Аймухамет, 74) Нурпейсов Шайке, 75) Абулов Абди, 76) Магомбетов Тукуш, 77) Минков Пиелай, 78) Сарсен Мадеев, 79) Жокан (в другом приказе - Шокан) Бекмухаметов, 80) Достан Жакимов, 81) Тлевка Дуйсекей (всего 81 человек) [23, л. 205 об.].

        28 декабря 1916 года из 46-й дружины на лечение отправилась очередная партия казахов: 82) Хамит Канчанов, 83) Кожахмет Утерпишнов [20, л. 207], 84) Зейнулла Жаз[н]мухаметов [23, л. 208], 85) Богум Итаяков, 86) Ураз Баштаев, 87) М[о]алдахмет Имберьев, 88) Омар Абдрахманов, 89) Купий Альдабергенов, 90) Нурамбет Ахтанов [23, л. 209об.], 91) Скак Арембаев, 92) Акабай Рымжанов, 93) Скак Кодыркин, из 47-й партии (дружины) 94) Муру (Муса) Джаманов, 95) Салтабай Мамбетов, 96) Кудайберген Токмурзанов, 97) Смаил Нобаев, 98) Шамбет Карамшаков, 99) Джанатай Напитпаев, 100) Османкул Шамыров, 101) Нусуп Ильев, 102) Бухарбай Тавгосаров (Топбасаров?), 103) Хасайн Шупанов, 104) Исенали Джум[a]баев, 105) Джамансарт Илебаев, или всего 24 человека [23, л. 205 об.].

СУЛТАН ХАН АККУЛЫ