Женская и гендерная история. Состояние и перспективы развития

В современных исторических исследованиях расширяется практика применения дискурсов и интерпретаций различного характера и направленности. Среди них - феминистские, модернистские и постмодернистские интерпретации интеллектуальных, и социально- культурных проблем, этнокультурная интерпретация производства знания, множественность перспектив и качественных стандартов последнего, учет его социально-культурной и ценностной опосредованности и, наконец, отказ от идеи достижимости истины в последней инстанции. В исторические исследования вводятся как новые темы, так и используются новаторские подходы и методы исследования.

Консервативная научная школа. Введение новых дискурсов и интерпретаций вызывается неудовлетворенностью исторической науки традиционными, ранее использовавшимися методологиями. Поэтому следует начать с оценки методологических подходов консервативной историографической школы. Для традиционалистской консервативной концепции исторического знания характерна особая интерпретация сущности общества и государства и их взаимодействия. Общество возникает согласно некоему плану (божественному и т.д.), что подразумевает его неизменяемость и противоестественность попыток его модернизации. В консервативной концепции общество интегрировано в государство и построено на фундаменте жесткого иерархического порядка, подразумевающего ограниченную свободу и неравенство различных социальных групп. Равенство существует только в области морали и религии: равенстве всех перед богом, стремлении достичь благодетели, которая состоит в обязанности исполнять предназначенный каждому долг - женщинам рожать и растить детей, ухаживать за мужчинами, а мужчинам заботиться об общественном благе. Лучшие люди общества не те, кто заботится о своих правах, а те, кто несет и выполняет свои обязанности.

Самый надежный руководитель человеческого поведения, по словам одного из основателей идеологии европейского консерватизма, английского политического деятеля и публициста конца ХVIII века Эдмунда Бёрка, это скрытая в "обычных предрассудках" таинственная мудрость, унаследованная от предков, в которой отражен "разум всеобщий, коллективный, политический". В связи с этим Э. Бёрк провозглашает один из важнейших принципов консерватизма - восприятие и использование опыта прошлых поколений: "Вместо того, чтобы отвергнуть наши старые предрассудки, мы их глубоко чтим и, добавим не стыдясь, уважаем их именно потому, что это предрассудки: и чем древнее они и шире распространены, тем больше мы их почитаем. Мы опасаемся оставлять людей наедине с их собственным запасом разума, ибо полагаем, что он невелик и что индивидам лучше иметь доступ к общим накоплениям наций и веков" ¹. Консервативный дискурс "о естественном порядке вещей в мире" во многом основан на христианской идеологии. Поэтому встроенные в нее представления "о естественном предназначении женщины" являются очень устойчивыми и тяжело разрушаемыми. В рамках этих представлений женщине отводится особое место, как "хранительнице традиций, семейных ценностей и домашнего очага".

Идеология консерватизма привлекает тех, кто в переменах видит угрозу своему социальному статусу и экономическому положению. Это привилегированные социальные группы (в применении к нашей теме - мужчины), которые лично заинтересованы в сохранении отвечающего их интересам государственного, общественного, гендерного устройства.

В стремлении перенести из прошлого и сохранить в настоящем традиционные ценности, духовные и общественные институты, консерватизм настаивает на исторической преемственности поколений, что отвечает менталитету не только привилегированных социальных групп. В результате адресованной женщинам системы воспитания, которая учит их быть "хранительницами очага и традиций" (другими словами, "добровольными и строгими" стражами существующего гендерного порядка), консервативные взгляды оказываются близки и многим из них. И мужчины, и женщины "добровольно" поддерживают закреплённое в обществе и государстве неравенство, связанное с полом. Это неравенство сохраняется веками, производя иллюзию неизбежности. Многие сферы человеческой жизнедеятельности оказываются как бы "естественно" разделёнными на не престижные "женские" (приватные) и общественно-значимые "мужские" (публичные).

Консервативные научные взгляды, абсолютизировавшие анатомические различия между мужчинами и женщинами, опираются на биологизаторский подход в науке. Эти взгляды отразились содержании общественных наук, в том числе на содержании исторической науки и репрезентации истории. Её характерными чертами явились: четкое фиксирование стандартов женского и мужского поведения, признание соответствующей атрибутики пола "на все времена" и для всех народов; сегрегация женщин и женского внутри научного дискурса, часто с дискриминационным подтекстом ("женская сфера", "женское занятие", "женская логика"). Центральный дискурс исторических трудов конструируется таким образом, будто женщины и их групповые интересы концептуально не могут быть объектом исторического исследования. И несмотря на факт, что женщины (вопреки их исключенности из мира политики и профессиональной деятельности) все-таки участвовали, хоть и своеобразными и немногими из доступных им способами, в мировыхсобытиях, это обстоятельство не находило должного понимания исследователей. Исключение составили лишь труды, посвященные женщинам такого масштаба как преподобная Евфросинья Полоцкая, княгиня Ольга, народная героиня Жанна Д'Арк, императрицы Екатерина Великая и Мария-Терезия, королева Виктория и подобные им по значению и роли в мировой культуре и политике женщины.

На первый взгляд, преимущественное изучение экономического и политического развития стран и регионов, истории конфликтов и боевых действий, оперирование обобщающими терминами (народ, жители, население, трудящиеся, рабы, рабовладельцы, патриции, крестьяне, феодалы, землевладельцы, рабочие, буржуазия, капиталисты, представители власти, политические деятели, политическая элита, армия, защитники отечества, офицеры, генералитет, воины, герои и т.д.) не исключает женщин из общей канвы исследований. Наоборот, оно как бы свидетельствует об объективности исследований - приоритет не отдается ни одному из полов, а женщины не изучаются просто потому, что их мало в армиях, в руководстве стран и других важных областях жизни, следовательно, в связи с отсутствием значимых следов их участия в общественно-историческом процессе. В противном случае, возможно, все было бы иначе - ведь написаны труды о великих женщинах.

Но при традиционном подходе исторический процесс реконструируется историками как цепь принимаемых решений и событий, происходящих в рамках "важной" общественной сферы, являющейся вотчиной мужчин, на фоне которой невидимыми оставались все те, кто был вытеснен в "непрестижную" приватную сферу. Как следствие, женщины почти полностью исключались из научных исследований, а знание конструировалось (и зачастую продолжает конструироваться) таким образом, что половине населения в нем не находится места. В результате происходит формирование соответствующего отношения к женщинам как к "иным", "ненастоящим" людям. А научные исследования таких групп, в лучшем случае, рассматриваются как вспомогательные, маргинальные. Заниматься исследованием женщин даже в тех сферах, где они были наиболее видимыми, - в семейной, приватной жизни, - было не престижно. Поэтому женщины в этих сферах тоже практически оставались вне изучения.

Либерализм и либерально-феминистское направление. Первые критические работы² консервативной методологии в исторических исследованиях опирались на идейный багаж либерализма. В отличие от консерваторов, его сторонники ставили личную и гражданскую свободу в центр существования демократического общества - ведь только она открывает путь к вершинам социальной иерархии, достижению достойного места в ориентированном на социальный прогресс обществе: индивид уже в доклассовом, догосударственном так называемом "естественном" состоянии наделен неотчуждаемыми правами. Важнейшие из этих прав перечислены в американской Декларации независимости и французской Декларации прав человека и гражданина, и они должны сохраниться и в последующие эпохи. Свобода независима от происхождения, способностей и знаний, характера и убеждений, а потому все люди равны перед законом, гражданские права человека не должны зависеть от пола, сословной или классовой принадлежности, должностного или имущественного положения человека. Либеральное устройство мира подразумевает и предоставляет возможность каждому человеку максимально развиваться и добиваться максимального результата. Однако, даже в Новое и Новейшее время либеральная теория с ее акцентом на индивидуализме и гражданских свободах демонстрировала ограниченность в вопросе распространения эгалитарных прав на новые группы граждан - и женщин, прежде всего. Исключение женщин из практик свободы опиралось на их якобы "естественную" неспособность выйти за пределы их "биологического предназначения". Даже либералы пренебрегали ими просто потому, что они - женщины.

Благодаря подключению к развитию политической теории самих критически мыслящих женщин (пол исследователя становился принципиально важен), либеральный феминизм, хронологически первым (из разных вариантов феминизма³) вышедший на политическую арену еще в конце ХVIII века, стал его (чего?) важной расширительной составной частью и оказался полезен в качестве идеологической базы, в том числе для историка, привыкшего исследовать истоки, формы и последствия социального неравенства.

Гуманизация общества самым тесным образом связана с преодолением неравенства и неравных возможностей самореализации разных групп населения. Заявившие о себе в 1970-е гг. академические междисциплинарные women's studies (исследования женщин), идеологически опираясь на либеральный феминизм, вскрыли и подвергли критике одну из базовых форм неравенства, а именно -неравенство по половому признаку. В рамках женских исследований открылись перспективы для культивирования научного интереса к изучению прежде непопулярной среди исследователей формы неравенства - гендерного неравенства. Начиная с этого времени, на Западе стало вестись научное изучение неравенства, в основе которого лежит пол.

Одновременно начался процесс концептуализации и проблематизации новых или широко не использовавшихся прежде научных категорий. -Во-первых, произошла концептуализации понятия патриархата. Само введение этого понятия в научный дискурс не являлось несомненной заслугой феминистов. Использованное Ф. Энгельсом в работе "Происхождение семьи, частной собственности и государства" для характеристики общества, пришедшего на смену материнскому роду, оно оказалось незаслуженно забытым и стало прочно ассоциироваться с "детством" истории: "ниспровержение материнского права было всемирно-историческим поражением женского пола. Муж захватил бразды правления в доме, а жена была лишена своего почетного положения, закабалена, превращена в рабу его желаний, в простое орудие деторождения. Это приниженное положение женщины, особенно неприкрыто проявившееся у греков героической и - еще более - классической эпохи, постепенно было лицемерно прикрашено, местами также облечено в более мягкую форму, но отнюдь не устранено. Первый результат установившегося таким образом единовластия мужчин обнаруживается в возникающей теперь промежуточной форме - патриархальной семье"⁴. Существенным признаком такой семьи, пишет Ф. Энгельс, является отцовская власть: "Цивилизации соответствует и вместе с ней окончательно утверждает свое господство новая форма семьи - моногамия, господство мужчины над женщиной"⁵.

Параллельно процессу утверждения патриархата, государства и, соответственно, общества гендерного неравенства шел процесс утверждения классового общества. Именно "класс" в качестве категории общественной стратификации и такие его производные как "классовая борьба", "социально-экономическая формация", "социальная революция" (но в применении исключительно к борьбе классов и в качестве ее итога) стали предметом исследования историков. О патриархате просто забыли, и само общество с точки зрения пола/гендера не подвергалось изучению, пока на это обстоятельство не обратили внимание феминистские исследователи, которые дали развернутое описание патриархата. Патриархат - это система (экономическая, социальная, культурная), обеспечивающая доминирование мужчин в обществе и семье, которое осуществляется в различных формах: разделении сфер труда, сегрегации женщин и вытеснения их в особые "женские сферы"; практике двойных стандартов, различающихся для мужчин и для женщин; лингвистической дискриминации последних; неравном доступе к образованию и институтам власти. Патриархат представляет систему, в которой интересы женщин подчинены интересам мужчин, а в более широком смысле - патриархатной власти, которая основывается на тех социальных значениях, которыми общество наделяет биологическое различие между мужчинами и женщинами. Патриархатные отношения являются структурными: они укоренены в институтах и в социальных практиках общества.

Во-вторых, произошла концептуализация понятий общественного и приватного пространств в патриархатном обществе, в которых мужчины и женщины играют несимметричные роли, и проблематизация вопроса о соотношении междуобщественным и приватным. Патриархатное общество характеризует отчетливая дихотомия двух сфер жизнедеятельности:общественной - первичной и приватной - вторичной и, соответственно, не обладающей высоким статусом. Различие между общественной и приватной сферами сложилось и существует как отражение отношений власти и подчинения между мужчинами, монополизировавшими сферу общественного, и контролируемыми ими женщинами, вытесненными в область приватного. Поэтому, мужчина, традиционно выступавший в качестве субъекта истории (а соответственно и политики), был объектом интенсивного исследования, то женщина, участие в событийной истории которой было действительно минимальным в силу вытеснения женщин из сферы общественной жизни, особенно до предоставления им политических прав и расширения их участия во внесемейном хозяйстве, не изучалась по вполне объективным причинам: её там просто не было. Но вместе со смещением исследовательского интереса с изучения общества на макроуровне и переходом историков к изучению его (особенно до-новейшего времени) на микроуровне возникли совершенно новые объекты исследования: повседневность, семья, детство, старость, жизнь и смерть человека. Включение женщин в научный дискурс стало неизбежным.

Women's Studies и Женская история. Заявившие о себе в 1970-е гг. академические междисциплинарные Women's Studies генетически были связаны с феминистским движением. Они стали развиваться как субдисциплина внутри феминистской мысли в области социологии, истории, антропологии, психологии, языкознания, литературоведения. Для представителей Women's Studies, особенно в 1970-е гг., было важно указать и продемонстрировать различия между мужчинами и женщинами, выявить и распространить информацию о женщинах, провести изучение неравноправного специфического положения женщины и угнетения женщин мужчинами, вести обсуждение и осуждение патриархата. Таким образом, в рамках Women's Studies произошло открытие и теоретическое осмысление феномена неравенства по половому признаку, в связи с чем было подвергнуто всесторонней критике ответственное за него патриархатное общество.

Начиная с этого времени, западные историки стали изучать неравенство, в основе которого лежит пол. В 1980-1990-е гг. множество "частных" тем, которые касались женщин, стали не просто статусными, но и приобрели совершенно иное звучание. Это отражали и Международные конгрессы исторических наук. Они зафиксировали изменение исследовательского интереса ученых в сторону более тщательного изучения повседневной жизни людей в разные исторические эпохи, которое без включения женщин невозможно⁶. Рост числа исследователей женской истории привел к оформлению соответствующих организационных структур. В 1989 г. на XVII Международном конгрессе исторических наук была создана "Международная федерация исследователей в области женской истории"⁷, объединившая ученых нескольких десятков стран. В том же году она провела свою первую конференцию в Белладжио (Италия).Тем самым историками манифестировалось признание "женской темы". Результатами первых встреч исследователей-феминологов и их дискуссий стали опубликованные в коллективной работе материалы "Создавая историю женщин. Международные перспективы", изданной под редакцией Карен Оффен, Рут Пирсон и Джейн Рендалл в 1991 г.⁸ Сама же женская история достаточно быстро насыщалась разнообразными исследованиями⁹. Среди обобщающих работ стоит отметить вышедший в 1988 г. двухтомный труд "История их самих. Женщины в Европе от доисторических времен до настоящего времени"¹⁰, а также живо написанное и прекрасно полиграфически изданное пятитомное исследование - "История Женщин на Западе". Создание этого обобщающего труда осуществлено под руководством патриарха французской социальной истории Жоржа Дюби и лидера феминистского направления во французской историографии Мишель Перро¹¹. В настоящее время ведется работа над переводом этой книги на русский язык.

Активно развиваясь, "история женщин" включила в сферу своих интересов почти все вопросы, имеющие отношение к их жизни в разные эпохи, и дала импульс к созданию нового направления в историографии - "гендерной истории". В этом ее неоценимое значение.

Что же представляет из себя логика развития последней? Каким образом концептуализация категорий "женщины" и "гендер" повлияла на формирование и развитие гендерной истории? На первом этапе исследователи занялись включением в историческую канву женщин, забытых или вычеркнутых из официальной "мужской" историографии, и созданием так называемой "её истории" ("her-story" в противовес всей предыдущей "his-story" - "его истории"). В середине 1970-х гг., стремясь связать "женскую историю" с историей общества и объяснить наличие конфликтующих интересов и альтернативного жизненного опыта женщин разных социальных категорий, исследователи занялись изучением исторически сложившихся отношений господства и подчинения между мужчинами и женщинами в патриархатных структурах классовых обществ. Традиционный социально-классовый анализ общества они дополнили анализом различия полов, а статус исторического лица предложили рассматривать как специфическую комбинацию индивидуальных, половых, семейно-групповых и классовых характеристик. На этом этапе категория гендера еще не вошла в историческое исследование. Тем не менее, скоро выявилась терминологическая недостаточность для дальнейшего развития теории и методологии женских исследований, и в широкий научный обиход был введен термин гендер. Впоследствии он станет маркером для обозначения более крупного явления, нежели только социополовое неравенство. Концептуализация понятия гендера превратила его в важнейшую категорию исторического анализа. Но прежде чем ею стало возможным оперировать, как мы уже знаем, было необходимо произвести процедуру извлечения самих, прежде "невидимых", женщин из темноты прошлого, дать им "свою" историю, что и происходило в рамках т.н. "женской истории".

Но тут обнаружилась методологическая слабость нового направления. Она состоит в том, что "история женщин" не была интегрирована во всеобщую историю и была обречена в лучшем случае на параллельное с ней существование. В похожем методологическом тупике оказались и другие "периферийные" области, например, "Исследования мужчин" (Men's Studies) и "Гей/Лесбийские исследования" (Gay/Lesbian Studies). Политическая и культурная периферийность целых групп населения и доминантное положение других было научно зафиксировано и продемонстрировано. Но каковы механизмы вытеснения одних групп и выдвижения в привилегированное положение других? Помочь ответить на эти вопросы уже не могла теория класса и классовой стратификации, объяснявшая разделение общества в связи с отношением индивида к собственности. Её было явно недостаточно. Преодоление тупика оказалось возможным на пути теоретического осмысления гендера с помощью целого ряда модернистских социологических теорий социального конструирования

Гендер как необходимая категория для научного исследования. Начиная с 1980-х гг. гендер становится одной из центральных категорией научного анализа. Он стал использоваться для проведения так называемой горизонтальной социо-половой стратификации общества в отличие от вертикальной - классовой, сословной и т.п.

Несмотря на широкое использование, категория гендера и сегодня остается весьма дискуссионной. Само понятие гендера оформилось терминологически в процессе развития теории феминизма, женских, а затем и собственно гендерных исследований. На сегодняшний день категория гендера является развивающейся и проблемной. Первый вопрос о соотношении пола и гендера звучит так: что первично? В поисках ответа мы возвращаемся к спору материалистов и идеалистов о материи и духе.

Большинство исследователей согласны с тем, что пол предшествует гендеру. Пол очевиден с момента рождения, является стартовой позицией жизни индивида и детерминирован биологическими факторами - и прежде всего анатомией: "Анатомия - это судьба" (З.Фрейд). Гендер - конструкция иного плана. Это своеобразный итог социализации человека в обществе на данный момент в соответствии с его половой принадлежностью. Мужчины и женщины являются социально-культурными продуктами своих обществ, и культура является решающим фактором в формировании различий между ними: "Женщиной не рождаются, ею становятся" (С. де Бовуар). В то время как понятие пола является "нативистской" конструкцией, суммирующей биологические различия между мужчиной и женщиной, гендер, в свою очередь, - социальной, обозначающей особенности поведения и социальных стратегий личности: он - осознанное значение пола, социокультурная манифестация факта пребывания мужчиной или женщиной.

Существует и другая точка зрения, высказанная Кристин Делфи, - гендер предшествует полу: пол сам по себе просто маркирует социальное деление; он служит социальному узнаванию и идентификации тех, кто доминирует, и тех, кто подавляем. Пол - это знак с символическим значением, приобретенным в ходе исторического развития. Например, рождение мальчика или девочки может по-разному восприниматься в культурах. Известны общества, в рамках которых детей в соответствующего пола просто уничтожали. В Японии в селах вплоть до начала ХХ в. сохранялся обычай умерщвления новорожденных мальчиков, так как повзрослевших их нельзя было, в отличие от девочек, выгодно продать в город или выдать замуж. Бедуины же и канадские эскимосы, наоборот, избавлялись от девочек (умерщвляли, относили в горы, подкидывали), так как считали, что мужчин в роду должно быть больше.

Вторая важная проблема - что такое гендер и как он создается. При всей множественности и дискуссионности определений, смысл термина заключается прежде всего в идее социального моделирования или конструирования гендера. Как минимум три социологические теории стали питательной почвой для социально-конструктивистской интерпретации гендера и гендерных отношений. Это - теория П. Бергера и Т. Лукмана и их социально-конструктивистский подход¹², этнометодология Г. Гарфинкеля¹³ и драматургический интеракционизм И. Гофмана¹⁴. С целью выяснения, как создается, конструируется и контролируется гендер в рамках социального порядка, исследователи различают три основных понятия:биологический пол (sex), приписывание пола (категоризация по полу) и гендер. Гендер "определяется как работа общества по приписыванию пола, которая производит и воспроизводит отношения неравенства и дискриминации. "Женщины" (как и "мужчины") более не рассматриваются как недифференцированные категории, напротив, категория различия становится основной в определении мужественности и женственности. Различия задаются через контексты возраста, расы и сексуальной ориентации"¹⁵. Понимание гендера в рамках теории социального конструктивизма выглядит следующим образом. Гендер - это система межличностного взаимодействия, посредством которого создается, утверждается, подтверждается и воспроизводится представление о мужском и женском как базовых категориях социального порядка¹⁶.

Новая дисциплина - гендерные исследования/гендерная история. Терминологическое оформление в процессе теоретического развития феминистской эпистемологии, дальнейшая концептуализация и проблематизация категории гендера в 1990-е гг. привели к возникновению новой субдисциплины - гендерных исследований. Гендерные исследования - междисциплинарная исследовательская область, в рамках которой реализуются возможности, связанные с использованием гендерного подхода для анализа властных взаимозависимостей и иерархий, структур власти и подчинения, систем доминирования в рамках политических, экономических, правовых, гражданских институтов, внутри социальных групп, на межгрупповом и межличностном уровне. Получив толчок для своего развития прежде всего от женских исследований, в гендерных исследованиях акцент переместился от изучения неравноправного специфического положения женщины, обсуждения и осуждения патриархата к исследованию более широкого социального контекста, анализу гендерной системы. В 1990-е гг. гендерные исследования уже выступают в качестве междисциплинарной исследовательской субдисциплины, став новейшим концептуальным проектом постфеминизма, в рамках которого реализуются новые возможности гендерного подхода для анализа не только подавления женщин мужчинами, но шире - властных взаимозависимостей и иерархий, структур власти и подчинения, систем доминирования в общественной и приватной сферах. В этом свете изучение неравноправного положения женщин предстает только в качестве частного случая функционирования гендерной системы в целом. На этом этапе в их развитии усиливается теоретическая роль таких ранее периферийных, вышедших из невидимости областей, как "Исследования мужчин" (Men's Studies), "Гей/Лесбийские исследования" (Gay/Lesbian Studies), "Квир исследования" ("Queer Studies"), в которых центральное место занимают вопросы изучения конструирования маскулинности, феминности и сексуальности. Под влиянием развития этих областей произошло перенесение акцента с исследования женщин на механизмы функционирования властного дискурса как такового. С этого момента начинаются собственно гендерные исследования, включившие в область своего исследовательского интереса также проблемы социального конструирования маскулинности и сексуальности, а сама категория гендера получила статус, равнозначный по значимости категориям "класс" и "этнос".

Таким образом, появилась возможность использования в исторических исследованиях более сложного - гендерного - подхода благодаря состоявшейся концептуализации понятия и развития теории гендера. Основные теоретико-методологические положения гендерной истории впервые сформулировала американский историк Джоан Скотт в докладе "Гендер: полезная категория исторического анализа", озвученном на пленарном заседании ежегодной конференцииАмериканской ассоциации историков в декабре 1985 г. и через год опубликованном в виде статьи в American Historical Review¹⁷. Траектория современного исторического знания, в ее трактовке, развивается от истории как бы бесполой, по форме всеобщей, но, по существу, игнорирующей женщин, к ее зеркальному отражению - однополой "монологической" "женской истории" и далее - к "диалогической" истории гендерных отношений, а еще точнее, к обновленной и обогащенной социальной истории, расширившей понимание социального (и соответственно свое предметное поле) и включившей в него все сферы социальных отношений как в общественной, так и в частной жизни¹⁸. В гендерной историицентральным предметом исследований выступает уже не столько "история женщин", сколько история властных взаимозависимостей, взаимосвязей и иерархий между мужчинами и женщинами, мужчинами и мужчинами, женщинами и женщинами разных социально-классовых слоев с учетом сексуального статуса, расовой/этнической принадлежности и возраста, т.е. "диалогическая" история гендерных отношений. На этой базе теоретически возможно создание гендерной, или обновленной и обогащенной социальной истории, расширяющей свое предметное поле и включающей в него все сферы социальных отношений как в общественной, так и в частной жизни. Во всяком случае, говоря словами Джоан Скотт, "интерес к расе, классу и гендеру показали, во-первых, приверженность ученых истории, которая включает сведения об угнетенных, анализ значения и природы их угнетения, и, во-вторых, научное понимание того, что неравенства власти распространяются, по крайней мере, в трех направлениях"¹⁹. Наиболее полный теоретико-методологический анализ развития женской и гендерной истории, особенно после встречи последней с постструктурализмом, представлен работами Н.Л. Пушкаревой²⁰ и Л.П. Репиной²¹.

Ситуация на постсоветском пространстве. Тем не менее на постсоветском пространстве число историков, решивших связать свою научную биографию с новым направлением - гендерной историей, пока сравнительно невелико, хотя уже можно констатировать наличие перемен. В 2002 г. в Иваново был создан Российский комитет Международной федерации исследователей в области женской истории, что говорит о росте числа специалистов в этой области. Активно разрабатывает новую область исторического знания ведущий научный сотрудник Института этнологии и антропологии РАН, постоянный представитель России в "Международной федерации исследователей, изучающих историю женщин", Н.Л. Пушкарева, которая занялась "женской темой" еще в середине 1980-х гг.²² В 1990-е гг. она издала (не считая сотен статей) несколько книг²³, в т.ч. в США - монографию "Женщины в русской истории с десятого по двадцатый век", переизданную затем в Великобритании²⁴. В 2002 г. вышла в свет ее новая крупная историографическая работа, посвященная истории изучения "женской темы" русской и зарубежной наукой в 1800 - 2000 гг.²⁵

В других научных учреждениях РАН работают специалисты, исследовательский интерес которых связан с новым направлением. Проблемы гендерной методологии исторического познания и исторической феминологии находятся в центре внимания таких ученых из Института всеобщей истории РАН как Л.П. Репина²⁶ и Т.Л. Лабутина²⁷. В ряду авторитетных имён исследователей находится имя С.Г. Айвазовой²⁸. Сегодня в гендерной проблематике активно работают историки, представляющие Ивановский государственный университет - О.А. Хасбулатова²⁹, О.И Шнырова³⁰, Т.Б. Рябова³¹, И.А. Школьников³²; Тверской государственный университет - В.И. Успенская³³, Петербургский Институт языка и культуры - И.И. Юкина³⁴ и ряд других. Своими публикациями заявила о себе группа исследователей, работающих на кафедре всеобщей истории Ярославского государственного педагогического университета - М.А. Буланакова³⁵, Н.В. Новикова³⁶, А.М. Ермаков³⁷.

На Украине гендерную проблематику в истории разрабатывают в Харькове И.А. Жеребкина³⁸, В.А. Суковатая³⁹, в Одессе Л.А. Смоляр⁴⁰, во Львове О.Р. Кись⁴¹ и ряд других исследователей. Изданное Харьковским центром гендерных исследований учебное пособие "Введение в гендерные исследования" включает раздел "Гендерная проблематика в исторических науках", написанный Н.Л. Пушкаревой⁴².

В Беларуси защищена первая докторская диссертация по гендерной проблематике в истории и издана монография, анализирующая основные аспекты гендерной политики партийных и государственных структур США и Великобритании на протяжении последней трети ХХ века⁴³. Появилось учебное пособие для студентов исторических специальностей "Западная Европа и Соединенные Штаты Америки. 1815-1918 годы", включающее элементы социальной истории, истории повседневности и раскрывающее тему женского движения⁴⁴. По результатам международной конференции историков "От истории к истории: женская и гендерная история в странах переходного периода" издан сборник статей⁴⁵. Историографические и методологические аспекты новой дисциплины разрабатывают О.М. Шутова⁴⁶ и А. Усманова⁴⁷.

Результатом активизации работы ученых в области женской и гендерной истории стало появление научных, в т.ч. периодических, изданий: в Москве - "Адам и Ева"⁴⁸, в Минске - "Женщины в истории: возможность быть увиденными"⁴⁹, в Твери - "Женщины. История. Общество"⁵⁰, в Санкт-Петербурге - "Гендерная история: Pro et Contra"⁵¹. Их авторы используют возможности гендерного анализа в изучении различных исторических эпох и сфер человеческой деятельности, рассматривая прошлое и настоящее сквозь призму взаимоотношений между полами и социокультурных представлений о "мужском" и "женском".

1. Цит. по: Фадеева Т. М. У истоков идеологии европейского консерватизма // Новая и новейшая история. 1992. № 6. С. 60.
2. См.: Уоллстонкрафт Мери. В защиту прав женщины; Гуж Олимпия де. Декларация прав женщины и гражданки; Адамс Абигайл. Письма к мужу и др. // Феминизм: Проза, мемуары, письма. М., 1992; Милль Д. О подчинении женщины.М., 1994; Рише Л. Свободная женщина: о женском вопросе и свободе женщин. М., 1879.
3. Из множества существующих я бы выделила формулировку из учебника социологии Родни Старк. Она предлагает рассматривать феминизм в трех взаимосвязанных измерениях: во-первых, в качестве оппозиции всем формам стратификации на основе гендера; во-вторых, исходя из убеждения, что биология не должна предопределять подчиненный статус женщин; и, в-третьих, на основе признания общего опыта и общих целей у женщин, которые направляют свои усилия на осуществление перемен. "Феминизм - это политика, направленная на изменение существующих властных отношений в обществе" - такое определение дает автор первого изданного на постсоветском пространстве учебника "Теория и история феминизма" философ Ирина Жеребкина. "Феминизм - это осознанная необходимость доказывать свое Я в мужском обществе" - так определяет для себя феминизм вице-президент Феминистской лиги Казахстана Светлана Шакирова, автор еще одного учебного пособия.
4. Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства // Маркс К., Энгельс Ф. Избранные сочинения. В 9-ти тт. Т. 6. М., 1987. С. 139.
5. Там же. С. 241.
6. См.: Тихвинский С.Л. Итоги XIX Международного конгресса исторических наук в Осло //Новая и Новейшая история, 2001, № 1. С. 7.
7. Англ.: International Federation for Research in Women's History.
8. Writing Women's History. International Perspectives. Ed. by K. Offen, R. Pierson, J. Rendall. Bloomington (Ind.), 1991.
9. См., например: Caroll Berenice A. Liberating Women's History. Theoretical and Critical Essays. Urbana and Chicago: University of Illinois Press, 1976; Scott Joan. Women in History: The Modern Period // Past and Present: A Journal of Historical Studies. Vol.101, 1983; Sсott Joan. Women in The Making of the English WorkingClass // The Essay Delivered at the Meeting of the American Historical Association in December 1983. Позже опубликовано в: Sсott Joan. Gender and the Politics of History. New York: Columbia University Press, 1999; Lerner G. The Creation of Patriarchy. Oxford: Oxford University Press, 1986; Women in the Middle Ages and the Renaissaince: Literary and Historical Perspectives. Edited by Mary Beth Rose. Syracuse, N.Y.: Syracuse University Press, 1986; Become Visible: Women in European History. Edited by Renate Bridenthal, Claudia Koonz, & Susan Stuard. Boston: Houghton Mifflin, 1987; Connecting Spheres: Women in the Western World, 1850 to the Present. Edited by Marilyn H. Boxer and Jean H.Quataert. New York: Oxford University Press, 1987; Hufton O. What is Women's History...? // Gardiner T. What is History Today? N.Y., 1988; Kerber Linda K. Separate Spheres, Female Worlds, Woman's Place: The Rhetoric of Women's History // Journal of American History. June 1988. Vol.75. №1; Norton Mary B. (Ed.) Major Problems of of American Women's History. Documents and Essays. Lexington, Masschusets, Toronto: D.C. Heath & Compaby, 1989; Bock Gisela. Women's History and Gender History: Aspects of an International Debate // Gender and History. Vol.1. №1. Spring 1989; Scott J. Women's History // Burke P. (Ed.) New Perspectives on Historical Writing, 1992; Kerber L.K., A. Kessler-Harris, and K. Sklar (Eds.) U.S. History as Women's History: New Feminist Еssays. Chapel Hill: University of North Carolina Press, 1995.
10. Anderson B.S., Zinsser J.P. A History of Their Own. Women in Europe from Prehistory to the Present. New York, 1988.
11. Histoire des femmes en Occident. Sous la direction de G.Duby et M.Perrot. V. I-VI. Paris, 1985-1991.
12. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. Пер. с англ. М., 1995.
13. Garfinkel H., Studies in Ethnomethodology. Englewood Cliffs, N.J.: Prentice-Hall, 1967.
14. Goffman E., "Frame Analysis of Gender" и Goffman E., "Gender Display", in Lemert C. and A. Branaham, eds., Goffman Reader. Oxford: Blackwell Publ., 1997.
15. Здравомыслова Е.А., Темкина А.А. Социология гендерных отношений и гендерный подход в социологии // Социс, 2000, №11. С. 19.
16. Цит. по: Здравомыслова Е., Темкина А. Социальное конструирование гендера: феминистская теория // Введение в гендерные исследования. Часть 1: Учебное пособие / Под ред. И. Жеребкиной. Харьков - СПб, 2001. С. 161.
17. Scott J. Gender: A Useful Category of Historical Analysis // Scott J. Gender and the Politics of History. New York: Columbia University Press, 1988. Перевод статьи на русском языке опубликован в журнале Гендерные исследования (2000, № 5) и Введение в гендерные исследования. Часть II. Хрестоматия / Под ред. С. Жеребкина. Харьков: ХЦГИ; СПб.: Алетейя, 2001.
18. Репина Л.П. Гендерная история: проблемы и методы исследования // Новая и Новейшая история. 1997. №6.
19. Скотт Джоан. Гендер: полезная категория исторического анализа // Введение в гендерные исследования. Часть II. Хрестоматия / Под ред. С. Жеребкина. Харьков: ХЦГИ; СПб.: Алетейя, 2001. С.407.
20. См.: Пушкарева Н.Л. Как женщин сделали видимыми // Женщины в истории: возможность быть увиденными. Выпуск 1 / Под ред. И.Р. Чикаловой. Мн.: БГПУ, 2001; Пушкарева Н.Л. История женщин и гендерный подход к анализу прошлого в контексте проблем социальной истории //Социальная история. Ежегодник, 1997. М., 1998; Пушкарева Н.Л. Зачем он нужен, этот "гендер"? (новая проблематика, новые концепции, новые методы анализа прошлого) //Социальная история. Ежегодник, 1998/99. М., 1999; Пушкарева Н.Л. "Гендерные исследования: рождение, становление, методы и перспективы в системе исторических наук // Женщина. Гендер. Культура. М.: МЦГИ, 1999; Пушкарева Н.Л. Между "тюрьмой" и "хаосом". Феминистская эпистемология, постмодернизм и историческое знание // Шорэ Э., Хайдер К. (отв. ред.) Пол. Гендер. Культура. Вып. 2. М., 2000; Пушкарева Н.Л. Гендерная проблематика в исторических науках // Введение в гендерные исследования. Часть 1: Учебное пособие / Под ред. И. Жеребкиной. Харьков - СПб, 2001.
21. См.: Репина Л.П. "Новая историческая наука" и социальная история. М., 1998; Репина Л.П. Гендерная история: проблемы и методы исследования // Новая и Новейшая история. 1997. № 6; Репина Л.П. Смена познавательных ориентаций и метаморфозы социальной истории. Часть I // Социальная история. Ежегодник, 1997. М., 1998; Репина Л.П. Пол, власть и концепция "разделенных сфер", от истории женщин к гендерной истории // Репина Л.П. "Новая историческая наука" и социальная история. М., 1998; Репина Л.П. Смена познавательных ориентаций и метаморфозы социальной истории. Часть II // Социальная история. Ежегодник, 1998/99. М., 1999.
22. См.: некоторые статьи Н.Л. Пушкаревой, опубликованные в 1980-е гг.: Женщина в средневековом Новгороде XI-XV вв. // Вестник Московского университета. Сер. 8. История. М., 1983. № 3; Социально-правовое положение женщин в Русском государстве X-XV вв.: вопросы преступления и наказания // Советское государство и право. 1985. № 4; Отечественная историография вопроса о положении женщин на Руси X-XV вв. // Общественно-политическое развитие феодальной России. М., 1985; Методика работы с нормативными памятниками X-XV вв. для характеристики истории семьи и положения женщины // Актуальные проблемы изучения и издания письменных исторических источников. Тбилиси, 1985; Имущественные права женщин в Русском государстве X-XV вв. // Исторические записки. Вып. 114. М., 1986; Семейный быт Древней Руси // Семья и школа. М., 1986. № 11, 1987. №№ 1-2; Зарубежная историография о социальном положении женщины в Древней Руси // Вопросы истории. 1988. № 4; Женщина в древнерусской семье (X-XV вв.) // Советская этнография. 1988. № 4; Семейный быт Древней Руси: отношения детей и родителей // Традиции семьи. Свердловск, 1988; Комплекс актовых источников и методика работы с ним для характеристики социального статуса женщин в Русском государстве // Актуальные проблемы изучения и издания письменных источников. Вып. 2. Тбилиси, 1988; Социальный статус средневековых женщин в центре внимания историков Европы и США // Вопросы истории. 1988. № 9; Нормативные памятники как особый источник по истории древнерусской семьи //Источниковедческие разыскания. Тбилиси, 1988.
23. Пушкарева Л.Н. Женщины России и Европы на пороге Нового времени. М., 1996; Пушкарева Л.Н. Частная жизнь женщины в доиндустриальной России. X - начало XIX в. Невеста, жена, любовница. М., 1997; Пушкарева Л.Н. (Ред.) "А се грехи злые, смертные" (Любовь, эротика и сексуальная этика в доиндустриальной России (X - первая половина XIX в). М., 1999.
24. Pushkareva N. Women in Russian History from the Tenth to the Twentieth Century. New York, 1997; 2-е (английское) издание: Women in Russian History from the Tenth to the Twentieth Century. London, 1999.
25. Пушкарева Л.Н. Русская женщина: история и современность. История изучения "женской темы" русской и зарубежной наукой. 1800 - 2000: Материалы к библиографии. М., 2002.
26. Репина Л.П. Женщина в средневековом городе // Город в средневековой цивилизации. Т.1. Феномен средневекового урбанизма. М., 1999; Репина Л.П. Женщины и мужчины в истории: Новая картина европейского прошлого. Очерки. Хрестоматия. М., 2002. См. также: сноска 21.
27. См.: Лабутина Т.Л. Женское образование в стюартовской Англии (1603-1714 гг.) // Новая и новейшая история, 2001. № 2; Лабутина Т.Л. Ранние английские просветители о роли и месте женщин в обществе // Вопросы истории, 1997. № 6.
28. Айвазова С. Русские женщины в лабиринте равноправия. Очерки политической теории и истории. Документальные материалы. М., 1998; Айвазова С. Идейные истоки женского движения в России // Общественные науки и современность. 1991, № 4; Айвазова С. К истории феминизма // Общественные науки и современность. 1992. № 6; Айвазова С. Женское движение в России, традиции и современность // Общественные науки и современность. 1995. № 2 и др. работы.
29. Хасбулатова О. Опыт и традиции женского движения в России (1860-1917). Иваново, 1994; Хасбулатова О.А. (отв. ред.) Социальная феминология. Иваново, 1998.
30. Шнырова О.В. Милитантский период в суфражистском движении Великобритании начала XX века // Женщина в Российском обществе: Российский научный журнал. № 4 (20), 2000; Шнырова О.В. Яков Прилукер - гражданин мира, радикал и феминист // Адам и Ева. Альманах гендерной истории. 2002. № 4; Шнырова О.В. История сексуальности в Европе 19 - начала 20 века // Гендерная педагогика и гендерное образование в странах постсоветского пространства. Иваново, 2002.
31. Рябова Т.Б. Женщина в истории западноевропейского средневековья. Иваново, 1999.
32. Школьников И.А. Лейбористская партия Великобритании и суфражистское движение // Адам и Ева. Альманах гендерной истории. 2002. № 4.
33. Успенская В.И. Женская история и развитие феминистского сознания // Женские и гендерные исследования в Тверском государственном университете. Тверь, 2000; Успенская В.И. Идея прав женщин: традиции теоретизирования в духе феминизма в истории европейской социальной мысли. Авторское учебное пособие. Тверь, 2002.
34. Юкина И.И. Проблемы становления российской истории женщин // Женщины в истории: возможность быть увиденными. Выпуск 1 / Под ред. И.Р. Чикаловой. Мн., 2001; Юкина И.И.История женщин России: женское движение и феминизм в 1850-е-1920-е годы. Материалы к библиографии. М., 2003.
35. Буланакова М.А. Брак и регламентация социальной жизни женщины в стюартовском обществе // Женщины в истории: возможность быть увиденными. Выпуск 1 / Под ред. И.Р. Чикаловой. Мн., 2001; Буланакова М.А. Основные черты социального опыта английских аристократок стюартовской Англии XVII века // Женщины в истории: возможность быть увиденными. Выпуск 2 / Под ред. И.Р. Чикаловой. Мн., 2002; Буланакова М.А. Литературные "опыты" англичанок стюартовскай эпохи // Адам и Ева. Альманах гендерной истории. 2002. № 3; Буланакова М.А. Знатная женщина и стюартовское общество в Англии XVII века. Дисс... канд. ист. наук. СПб., 2002.
36. Новикова Н.В. Суфражистки и суфражетки: идеология и политика британского феминистского движения в начале ХХ века // Женщины в истории: возможность быть увиденными. Выпуск 1 / Под ред. И.Р. Чикаловой. Мн., 2001; Новикова Н.В. Пацифизм и интернационализм в британском суфражистском движении в годы Первой мировой войны // Женщины в истории: возможность быть увиденными. Выпуск 2 / Под ред. И.Р. Чикаловой. Мн., 2002.
37. Ермаков А.М. Женщины в Германии в первой половине ХХ века: Практикум. Ярославль, 2003; А.М. Ермаков. Женская "трудовая повинность" в нацистской Германии (1933-1939 годы) //Женщины в истории: возможность быть увиденными. Выпуск 1 /Под ред. И.Р. Чикаловой. Мн., 2001; Ермаков А.М. Женская "Служба труда" в Германии в годы Второй мировой войны //Женщины в истории: возможность быть увиденными. Выпуск 2 / Под ред. И.Р. Чикаловой. Мн., 2002.
38. Жеребкина И. Женское политическое бессознательное. Проблема гендера и женского движения в Украине. Харьков, 1996.
39. Суковатая В.А. Женщина в религиозной истории и феминистская теология // Женщины в истории: возможность быть увиденными. Выпуск 2 / Под ред. И.Р. Чикаловой. Мн., 2002.
40. Смоляр Л. Минуле заради майбутнього. Жiночий рух надднiпрянскоi Украiни II пол. ХIХ - поч. ХХ ст. Сторiнки i сторii. Одеса, 1998.
41. Кiсь О.Р. Жінка в українській селянській сім'ї другої половини ХIХ - початку ХХ столiття: ґендерні аспекти. Автореферат дисертації на здобуття наукового ступеня кандидата історичних наук. Львiв, 2002; Кись О.Р. Гендерные особенности брачного выбора в украинском селе конца ХIХ - начала ХХ веков // Женщины в истории: возможность быть увиденными. Выпуск 2 / Под ред. И.Р. Чикаловой. Мн., 2002.
42. Пушкарева Н.Л. Гендерная проблематика в исторических науках // Введение в гендерные исследования. Ч.1: Учебное пособие / Под ред. И.А. Жеребкиной. Харьков: ХЦГИ, 2001; СПб.: Алетейя, 2001.
43. Чикалова И.Р. Гендерная политика ведущих партий США и Великобритании в 1970-1990-е годы. Дисс... д. ист. наук. Мн.: БГУ, 2001; Чикалова И. Партии и власть в США и Великобритании: гендерная политика в 1970-1990-е годы. Мн., 2000.
44. Чикалов Р.А., Чикалова И.Р. Западная Европа и Соединенные Штаты Америки (1815-1918 годы): Учебное пособие для студентов исторических специальностей высших учебных заведений. Мн., 2000.
45. Гендерные истории Восточной Европы. Под ред. Е. Гаповой и А. Усмановой, А. Пето. Мн., 2002.
46. См.: Шутова О. На пути к истории людей: заметки по истории исторической мысли (конец ХХ века). Мн., 1999; Шутова О. Гендерный подход и междисциплинарность в историографии //Иной взгляд. Международный альманах гендерных исследований / Ред. И.Р. Чикалова. Мн., Май 2000; Шутова О.М. Устная и гендерная история в свете антропологизации историографии // Женщины в истории: возможность быть увиденными. Выпуск 1 / Под ред. И.Р. Чикаловой. Мн., 2001.
47. См.: Усманова А. "Визуальный поворот" и гендерная история // Гендерные исследования, 2001, № 4.
48. Адам и Ева. Альманах гендерной истории. Под ред. Л.П. Репиной. М. 2001, № 1, 2; 2002. №3, 4.
49. Женщины в истории: возможность быть увиденными / Под ред. И.Р. Чикаловой. Мн., 2001, вып. 1; Мн., 2002, вып. 2.
50. Женщины в социальной истории России. Сб. науч. тр. / Под ред. В.Успенской. Тверь, 1997;Женщины. История. Общество. Сборник науч. трудов / Под. ред. В. Успенской. Тверь, 1999, вып. 1; Тверь, 2002, вып.2.
51. Гендерная история: Pro et Contra. Межвузовский сборник дискуссионных материалов и программ / Под ред. М.Г. Муравьевой. СПб., 2000.