Меня всегда интересовал вопрос: была ли любовь на фронте? Очень интересный ответ дала на него знакомая моих родителей, 85-летняя Слупаш Изтлеува.
Слупаш Изтлеува рассказывает историю своего брата
Ее брат, Есенжан Джаугаштин, прошел всю войну. Оставил сестре рукопись с воспоминаниями, и единственное сохранившееся письмо на фронт ленинградской девушки Жени Соловьевой. Женя работала на военном заводе, Есенжан оборонял Ленинград. Они переписывались 3 года, но так и не встретились.
Есенжан Джаугаштин ушел на фронт в августе 1941 года. Тогда ему было 32 года. Дома у него оставались мать, жена, сын, дочь и маленькая сестренка. Воевал он в составе 312 стрелковой дивизии, дошел до Германии. Был разведчиком и минометчиком.
З12 стрелковая дивизия была сформирована в Актюбинске через 3 недели после начала войны. Уже в сентябре 1941 года Есенжан Джаугаштин вместе с другими воевал за Москву.
Из дневника солдата: «1941 год. Вступили в бой в последних числах сентября. Долго не можем отобрать у немцев деревню близ Малоярославца. Москва в 130-140 км. Мы заняли оборону, вооруженные «до зубов» одними винтовками. Автоматов 2-3 штуки на весь дивизион. Нас беспощадно кроют минометным огнем. По боевому мастерству и оплоту мы ягнята по сравнению с немцами... Приказ комдива: «Деревню немцам не сдавать!». Не дрогнули наши ряды, несмотря на то, что мы слабо вооружены. Только к концу боя узнали, что погибло много людей. Сердце дрогнуло, когда я увидел трупы своих друзей — Губашева из Уральска, Изембаева — директора Актюбинского театра, Келебаева из Карабутака. Тяжелое чувство печали оставили на душе эти жертвы».
Такими для рядового Джаугаштина были первые дни войны.
Позже он напишет: «Через год мы стали уже опытными воинами. В марте-июне 42-го стояли в Синявинском лесу. Я минометчик отдельной минометной роты».
Открытка с фронта
«Брат защищал Ленинград. Тогда и завязалась его переписка с Женей Соловьевой», — рассказывает Слупаш Изтлеува. — «Солдаты остановились на перекур. Вдруг откуда-то появилась горбатая старушка. Было непонятно, как она оказалась во фронтовой зоне. Ленинград был всего в 25-30 километрах. Кто-то из бойцов крикнул: «Бабушка, бросьте это письмо в любой почтовый ящик», и со всех сторон ей полетели солдатские треугольники. Старушка собирала их, и прятала в свои бездонные карманы. Есенжан тоже черкнул записку, и попросил: «Передайте это самой красивой девушке Ленинграда». Там он писал: «Я фронтовик, хочу с тобой переписываться, и указал адрес полевой почты — 7761 «Б». Фамилию он написать не успел, только имя. А через некоторое время получил ответ: «Дорогой фронтовик Жан. Бабушка передала мне вашу записку. Я обыкновенная русская девушка. О красоте судить не могу, но готова вам писать. И вы пишите о своих боевых делах. Мы знаем, как трудно вам. Нам не менее трудно, но мы выдержим. Только скорее гоните этих гадов от нашего города. Евгения Соловьева». Девушка приняла «Жан» за имя, «Есен» за фамилию. Она работала на военном заводе, писала, как обстоят дела в Ленинграде. Брат сообщал о делах на фронте. Есенжан начинал письмо, сослуживцы добавляли что-то от себя, ответы от Жени читали все вместе. Женя работала по 14 часов сутки. Блокада, разруха, голод, а она находила время, чтобы своими умными, душевными письмами вдохновлять наших солдат. Брат рассказывал, что эти письма поднимали дух бойцам».
Есенжан вспоминал: «В феврале 43-го Женя прислала свою первую фотокарточку. Девушка была на редкость красивой, но выглядела худощавой — блокада не пощадила никого. 7 мая Женя прислала мне еще одну фотокарточку. Она выглядела уже лучше. Ей было 22-23 года».
А вот письмо Жени, которое хранит сестра ветерана.
«28.04.1945 г. Какие сейчас радостные вести приносит радио. Даже трудно поверить тому, что слышишь... У вас, воинов законная радость: вы, преодолевая трудности, одерживаете одну победу за другой. Так разреши мне разделить вашу радость.
На днях у нас проходил смотр художественной самодеятельности. Наш женский ансамбль выступил с обширной программой. Ваши благородные дела на фронте дали возможность плодотворно работать. Но мы не останемся в долгу перед вами, фронтовиками. Подготовим теплую встречу.
У нас уже наступили настоящие весенние деньки, погода стоит чудная. Город начинает принимать христианский вид, устраиваются воскресники, в скверах разбивают клумбы. Эта весна какая-то особенная...
Жан, разреши поздравить с праздником и пожелать боевых удач и счастья в твоей личной жизни после войны».
Вскоре у Есенжана изменился адрес полевой почты, предприятие Жени перевели на юг страны, и их переписка закончилась. После войны Есенжан Женю не искал. Дома его ждали жена, дочь и сын, но он всегда с теплотой вспоминал ленинградскую девушку Женю.
Есенжан пишет в воспоминаниях: «Женя была удивительно красива. За 3 года я ни разу не обмолвился ей о своем семейном положении, и она, очевидно, считала меня холостым. В последнем письме от 7 мая 45-го она обращалась ко мне с единственной просьбой: когда буду возвращаться домой, обязательно заехать в Ленинград, встретиться с ней. Чем бы эта встреча закончилась? Очевидно, до романтической драмы не дошло бы. Мы остались бы добрыми друзьями, общались. Как святыню буду я беречь в памяти дорогое имя этой чудной русской девушки Жени Соловьевой».
Джаугаштин писал много о войне. Слупаш аже дала мне его рукописи. В них война не как в книжках. Настоящая. Солдат пишет, как в начале войны немцы расстреливали наших солдат в упор, мы были слабо вооружены. Снабжение улучшилось только к осени 42-го. С болью рассказывает, как впервые увидел смерть, как терял боевых товарищей. Описывает он и быт солдат. Баня у них была в обычной палатке. В ней ставили бочку, кидали снег, грели. Этим «полуснегом» мылись.
«Рядом с палаткой, — пишет он, — стояла машина для обработки белья. Солдаты называли ее вошебойной. С ее появлением с лета 42-го мы окончательно очистились от вшей. Солдаты называли их проклятыми помощниками Гитлера».
«Брат вернулся с войны в 45-ом», — говорит аже. — «Его ни разу не ранило, хотя моментов, когда могли убить, было немало. Есенжан считал, что его охранял дед. Тот родился, когда казахи побили врага, поэтому его и назвали Жаукашты. Жау с казахского переводится «враг», кашты — «бежал».
Джаугаштин 2-й справа, 1945 год
Есенжан, до войны служивший в кавалерии и боровшийся в Средней Азии с басмачами, за заслуги в Великой Отечественной был награжден орденом Отечественной войны 2-й степени, медалями «За оборону Ленинграда», «За отвагу» и «За Победу над Германией».
После войны он работал в торговле, умер в 1991 году.
... Была ли любовь на фронте? Думаю, что да. Любовь к женщине, к семье, детям, любовь к Родине. Именно любовь помогла нашим прадедам победить.
Алишбаев Алиби,
ученик 8 класса Назарбаев Интеллектуальной школы физико-математического направления,
г. Актобе, Актюбинская область
Становитесь участниками нашего фотопроекта «История одной фотографии», и мы опубликуем и вашу историю.
21.04.2015
