Не вдаваясь подробно в исследование всего этикетного комплекса, остановимся на некоторых значимых его моментах.
Казахи различают следующие виды запретных поз:
- сүйеніп отыруға болмайды, тіреліп отыруға болмайды – «нельзя сидеть, прислонившись к чему-либо, опираясь на что-либо», т.к. считалось, что это поза больного человека.
- таянып отыруға болмайды– «нельзя сидеть, подперев руками»:
а) землю – это поза скорби, горя, означающая смерть близкого человека. Выражение жер таянды означает «сильно горевать, оплакивать». Существует устойчивый запрет: «артыңа таянба».
б) поясницу – белінді таянба. Если так сидит мужчина, то эта поза означает күші кеткен– «мужская сила (потенция) ушла». Это также поза плакальщиц при оплакивании покойников. Так, Н.И. Гродеков отмечал: «…не все вдовы умеют причитать. Поэтому на похороны приглашают плакальщиц. Плакальщица… подпирает себе обеими руками бока и наклоняется туловище вперед» [1]. Этот запрет близок к запрету бүйірінді таянба- «не подпирай руками бока, не подбоченивайся». Если женщина сидит в такой позе, ей могут сказать: «Бүйіріңді таянба, кімді жоқтап отырсың?» - «Не подпирай руками бока, или ты кого-то оплакиваешь?!»
Запрещается подпирать рукой щеку – жағыңды таянба, лоб – маңдайды тіреме (эта поза также считается обозначающей печаль, заботы и т.п.).
Нельзя сидеть, подняв руки над головой или заложив их за голову – қолыңды төбеге көтерме, не разрешается сцеплять, не разрешается сцеплять пальцы рук в замок – қолыңды тарақтама, қолыңды қусырма иначе қолыңды Құдай байлағаны – «Бог свяжет руки».
Нельзя сидеть, обняв колено или же сцепив руки в замок на колене – тізеңді құшақтама, керме.
Нельзя потягиваться при посторонних – жұртқа қарап, керілуге болмайды. Молодым людям запрещается возлежать в юрте – жастар жамбастап жатуға болмайды; принимать пищу полулежа – жатып ішуге болмайды, это поза больного человека.
Нельзя сидеть, вытянув ноги вперед – көсіліп жату, говорят «ит аяғың созады», что дословно значит «собака лежит на вытянутых лапах». Такая поза разрешается только маленьким детям.
Не рекомендуется в юрте сидеть на корточках. Эта поза считается исключительно мужской; у казахов она означает, что человек торопится, пришел ненадолго. Обычно сидящему в такой позе говорят: «Жөндеп отырсайшы, асығып барасың ба?» - «Садись-ка правильно! Торопишься, что ли? Стадо твое разбредется что ли?» Возможно, корни подобного отношения казахов к этой позе объясняются представлением, отмеченным также у тувинцев о том, что «если будешь сидеть таким способом (на корточках), то обеднеешь. Так сидели только бедняки, скитальцы, не имеющие ни семьи, ни скота, ни имущества. Верили, что если будешь так сидеть, то встретишь что-нибудь плохое, что нужно ждать чего-то плохого» [2].
Правильным способом сидения у казахов для мужчины считается «малдас құру» - подвернув ноги калачиком; для замужней женщины, хозяйки – лицом к очагу, на подогнутой под себя правой ноге, левая же согнута в колене. Этот же способ используют и мужчины, когда прислуживают за трапезой (разливают кумыс, чай и т.п.), но, поскольку они сидят на противоположной, мужской половине, положение подогнутой под себя и согнутой в колене ноги обратно женскому. Видимо, это объясняется предписанием, аналогичным монгольскому: «Колено поднятой ноги... должно быть обязательно обращено к двери, поэтому женщины, как правило, сидели на правой ноге и выставляли перед собой колено левой, а мужчины наоборот, на левой, выставляя перед собой колено правой» [3]. Женщинам также разрешалось сидеть боком, подтянув к себе ноги, ступни ног при этом должны быть прикрыты подолом платья.
Народная традиция разработала довольно строгие этикетные нормы, связанные с юртой. У казахов подъезжать всаднику к юрте следует с задней, тыльной стороны: «Ехать мимо дверей кибитки (алдынан юру), а не сзади ее, считается невежливым... Нужно останавливаться и привязывать лошадь сзади кибитки, а потом вызывать хозяев словами: «Сөйлес! Адам бар ма? («Желаю вступить в разговор! Есть ли хозяева?»). Любопытно, что существует аналогичный запрет ер алдынан өтпеу– дословно имеет значение «не переходить дорогу мужчине», иначе ему будет неудача. По-видимому, этот запрет связан с семантикой противопоставления «передняя сторона – задняя сторона» («лицо-спина»), а также представлениями об антропоморфности юрты.
Запрет подъезжать к юрте со стороны двери был настолько значимым, что закреплен в обычном праве казахов: «Если привязанная спереди кибитки лошадь лягнет ребенка… то платить …за смерть ребенка – полный хун. Если лошадь лягнула на задней стороне кибитки, то вина падет на ребенка, отправившегося туда. Если бы там лошадь убила его до смерти, то взыскалась бы только стоимость лошади, а в случае отягчающих вину хозяина обстоятельств – ½ хуна (хун, или кун – компенсация за увечье или убийство)» [3].
У казахов рекомендовалось не входить в юрту с плеткой в руке; в прежние времена «…если кто-либо входил в юрту султана с плеткой на запястье… султан имеет право приказать забрать у виновного его коня. Запрет входить в юрту с плеткой отмечен у тувинцев и монголов. Отметим, что плетка использовалась не только при верховой езде, она была также предметом вооружения кочевника. Запрет вносить ее в юрту стоит в одном ряду с предписанием вынимать ножны с ножом из-за пояса и оставлять снаружи огнестрельное оружие. Данные действия должны были, по-видимому, демонстрировать отсутствие враждебных намерений гостя.
Нельзя входить в юрту, имея что-либо во рту: «входить в юрту с пищей во рту нехорошо, выходить, напротив, хорошо»; «к врагу ходят жуя, а от друга выходят жуя». Если хозяин заметит, что кто-нибудь вошел к нему с жвачкой во рту, то непременно заставит его выплюнуть у порога все, что есть во рту» [4]. Вошедший в юрту обязательно должен отведать в ней пищу – тамақ ауыз тию, буквально «прикоснуться ртом к пище».
Таким образом, юрта, являясь одной из древних форм жилища кочевников, воплощает сложный мировоззренческий комплекс. Сравнительно небольшой объем площади юрты был четко маркирован в зависимости от пола, возраста, положения в системе родства и свойств. Жизнь человека начиналась в правой части юрты, и на ней же завершалась, замыкался жизненный круг его.
Основным семантическим назначением юрты было обеспечение здоровья, плодовитости, плодородия, благополучия его обитателей. В каждой юрте был «құт» - хранитель благополучия дома, и всякий входящий в юрту, произносил торжественные слова приветствия, обращенные к «құт», а покидая юрту, уносил с собой напутствие: «Жолыңыз құтты болсын!»
2. Потапов Л.П. Древний обычай, отражающий первобытно-общинный быт кочевников // Тюркологический сборник АН СССР. 1955. – №1. – С. 175.
3. Гродеков Н.И. Киргизы и каракиргизы Сыр-Дарьинской области. Юридический быт. – Ташкент, 1989. – Т. 1. – С. 66; Кенесбаев С. Фразеологический словарь казахского языка. – А.-А., 1997. – С. 249.
4. Валиханов Ч.Ч. Следы шаманства у киргизов // Собр. соч. в 5 т. – Алма-Ата, 1961. – Т. 1.
Материал предоставлен Научно-экспертным советом Ассамблеи народа Казахстана, статья из книги д.п.н., профессора А. Калыбековой «Народная мудрость казахов о воспитании», Алматы, 2011 г.
