кимешек. Лет ханше было не больше сорока. На крупном, круглом лице ее с выдающимися скулами не было видно ни одной морщинки. Молодо и живо светились широко поставленные, черные, под тонкими смоляными бровями глаза» - так писал о Бопай, второй жене хана Абулхаира, советский историй Александр Сергеев в романе «Петербургский посол»
У хана младшего жуза Абулхаира было четыре жены. Первая ему досталась в наследство от умершего старшего брата. На третьей, джунгарке, он женился чисто по политическим мотивам. Впрочем, как и на последней, башкирке. Но главная и единственная его возлюбленная – красавица Бопай.
Ее называют соправительницей хана Абулхаира, первой женщиной-политиком в казахском ханстве. По некоторым данным, Бопай Батима ханым была дочерью одного из богатых и влиятельных казахских султанов. По данным другим, родилась в семье незнатной, но все же обеспеченной.
Согласно легенде, султан Абулхаир, еще безвестный и нищий, впервые увидел Бопай когда остановился на отдых в ауле богатого аксакала. Влюбился сразу. Но свое аристократическое происхождение скрыл и нанялся пастухом к отцу красавицы. Будущий хан тоже был хорош собой: высокий, статный, с горделивой осанкой, дерзкий. И Бопай ответила на любовь юноши.
«Улыбка молодой ханши была прелестна. Голос ласков и повелителен. Она держалась свободно и сидела на рысаке легко и непринужденно»
Ануар Алимжанов, «Гонец»
Когда возлюбленная уже ждала ребенка Абулхаир решился просить разрешения ее родителей на брак. Отец девушки воспротивился – нищий пастух, хоть и чингизид, разве это пара?! - и назначил на свою дочь нереальный калым: сорок жеребцов с белыми ногами и сорок с черными пятками. Помог Абулхаиру батыр Жанибек. Он отдал лучших коней из своего стада. Свадьба состоялась. А вскоре Абулхаир стал ханом младшего жуза.
«Ханша по уму своему пользовалась отличным уважением и имела сильное влияние на управление ордой. Она имела печать с вензелем, отличие совсем не обыкновенное в народе, который привык обращаться с женщинами как с невольными, удаляя из от всякого участия в делах общественных»
Аркадий Ираклиевич Левшин
Там, где у мужа дела, у жены намерения... Говорят, Бопай ханым первой одобрила решение мужа скать протектората России. Якобы именно ей принадлежала идея строительства города на реке Орь. Подтверждают это и слова ее, сказанные после: «Желание построить город и там всегда быть». У города было две главных особенности. Во-первых, город строился по плану, что уже само по себе необычно. Причем план был разработан самим Неплюевым. Во-вторых, Оренбург стал самым большим городом-крепостью: ни до, ни после строительства города таких не существовало.
Оренбург – город, который построили по инициативе Абулхаира и в котором ему так и не нашлось места. Именно при губернаторе Неплюеве отношения России с ханом младшего жуза резко обострились. В то время в аманатах (почетных заложниках) находился сын Абулхаира Кожа-Ахмет, а Неплюев не соглашался заменить одного сына на другого. По всей видимости, губернатор полагал, что так хан будет более покладистым. Абулхаир и войной грозился, якобы даже крепость, где сын содержался, осаждал. Полутора тысяч войск джигитов окружили Сорочинскую крепость и пытались отбить Кожа-Ахмета. Кожа-Ахмета потом перевели в Казань. Однако предполагается, что организатором этой осады была сама Бопай ханым.
В конце концов, потребовалось вмешательство императрицы Елизаветы, к которой обратился хан. Но вражда Неплюева и Абулхаира не утихла. Как-то сглаживать отношения между ними у ханши вроде бы получалось.
Она была подстать своему мужу: сильная, властолюбивая, независимая в суждениях и обаятельная. Это, пожалуй, единственная казахская женщина того времени, о которой сохранилось такое количество документов. В большинстве из них рядом с ханом Абулхаиром упоминается и ханша Бопай.
Поддерживая мужа, нна нередко присутствовала при принятии государственных решений и зачастую ее суждения, ее пламенные и мудрые речи были переломными и меняли ситуацию. Она обладала особыми ораторскими способностями, могла выступать во время курултая, хотя по традиции ведение протоколов курултаев женщины не всегда обладали правом голоса.
«При том же собрании ханша Бопай присутствовала и по окончании Абулхаир хана слов говорила. На ее, ханши, слова ни один из киргиз-кайсацких старшин не мог отвечать. Токмо все с немалою уклонностию объявляли: «что-де она изволит изъяснять – все правда»
Запись показаний сакмарского казака Кубека, ездившего в Младший жуз к хану Абулхаиру,
21 июня 1748 год
Существует переписка не только государственного характера и стиль писем ханши Бопай, к примеру, к Неплюеву легок и непринужден. Запросто она обращается к нему с личными просьбами, в которых губернатор никогда не отказывал. У Бопай с Неплюевым были и свои личные взаимоотношения. Если Абулхаир обращался к Неплюеву в грозных, нехороших тонах, когда уже полностью произошел разрыв, то Бопай обращалась к нему на равных. К примеру, прося у него какие-то женские косметические изделия, она часто приписывала, что «…как всегда хочу выглядеть молодой». Она, по-видимому, сглаживала некоторые резкости своего державного мужа.
Ханша Бопай была красивой женщиной. Английский путешественник Джон Кестель, побывавший в ставке Абулхаира в 1736 году, увидел ханшу и оставил единственное прижизненное изображение Бопай ханым. Судя по сохранившимся данным, ханша любила наряды, украшения и развлечений не чуждалась.
«Абулгаир-хан приказывал донесть, что надеется ханшу свою и молодую невестку в Орск с собою взять для слушания российской музыки, на что брегадир Тевкелев сказал, что егда Абулгаир-хан с ханшею и невескою к Орску к нему, брегадиру, приедут, не токмо российскую музыку, он может им и огненные потехи показать, которые они никогда не видали»
Журнал происходящим по коммиссии брегадира Тевкелева киргиз-кайсацким делам,
3 июня, 1748 года
Порой Бопай позволяла себе не соглашаться с мужем, даже прилюдно, но умудрялась при этом не уронить его достоинство. Они всегда были вместе и, судя по всему, были счастливы. Но 1 августа 1748 года счастливая жизнь ханши Бопай закончилась.
«А больше всего прошу об отмщении злодею Бараку у ее императорского величества позволения испросить, ибо наш киргиз-кайсакский народ отомстить и обещают, только я на них не надеюсь»
Одна из самых печальных страниц в биографии Бопай. Ее любимого мужа коварно убил его недруг султан Барак. Их давнюю вражду умело подогревал Неплюев, да и сам хан обладал взрывным и непримиримым характером. И все это, несмотря на дипломатические усилия Бопай, привело к трагедии, но она была сильной женщиной. Нуралы, ее сыну, надо было обеспечить ханское будущее. В казахском государстве не было закона о престолонаследии – правителя выбирали. Бопай приложила все силы, чтобы именно Нуралы стал ханом Младшего жуза, а чтобы закрепить ханство сына ханша написала письмо императрице Елизавете.
«И хотя народ сына моего султана Нуралы в ханы выбрал я подданнейше прошу повелеть сыну моему Нуралы, вместо отца его хана Абулхаира, главным и настоящим ханом быть и наградить его золотой печатью и грамотою»
Елизавета Петровна удовлетворила просьбу вдовы Абулхаира – Россия признала ханское достоинство Нуралы. Теперь осталось только отомстить. Сначала она обращалась к Неплюеву, чтобы он помог войсками преследовать султана Барака, но губернатор заявил, что «не знает где ныне Барак живет. Один человек как ветер: куда захочет бежать может. И с войском ходить за одним, как за ветром гоняться, непристойно». Тогда ханша пошла другим путем.
Поскольку Барак боялся и с небольшой кучкой своих приверженцев (около пятисот воинов) откочевал в пределы Джунгарского ханства, она действует через джунгар и уже обязалась выдать свою падчерицу Намурун замуж за сына Галдан-Цэрена. Есть версия, что взамен ханша потребовала жизнь Барака и вышло, что через некоторое время убийца и его приближенные в одночасье, сразу после обеда, скончались. Официально – от желудочных колик.
Но после смерти мужа Бопай не исчезла с политической арены. Умело наставляя своих сыновей, она помогала им управлять государством. Впрочем, ее имя в документах встречается все реже и реже, но рука ее чувствуется во многих действиях наследников Абулхаира.
Умерла ханша, окруженная детьми и почетом, в 1780 году в весьма преклонном возрасте. Ей было около ста лет. Ее имя, ее светлый образ навеки останутся в казахской истории.
