Как известно, курс политики перестройки и обновления был положен М.С. Горбачевым, ставшим в марте 1985 года Генеральным секретарем ЦК КПСС. Новому руководителю государства и его единомышленникам пришлось начать реформу одной из самых консервативных политических систем ХХ века.
Советский Союз, созданный лидерами большевизма в 20-30 годы, и к 80-ым годам ХХ века представлял собой ту же тоталитарную политическую машину. Например, декларируя необходимость отмирания государства, лидеры большевизма возвели в абсолют советский тип государства; был установлен тотальный контроль над всеми сферами общественной жизни, поведением и сознанием граждан. Ядром политической системы и руководящей силой Советского Союза стала Коммунистическая партия (ст. 6 Конституции СССР). Везде, куда бы ни проникал «Советский социализм» создавались деспотические и бюрократические государства. И где бы не устанавливался этот строй, везде происходил раскол обществ, народов, государств. К примеру, так произошло в Германии (западная и восточная часть) во Вьетнаме, Китае и т.д. Оказались поделенными целые материки: Азия, Америка, и даже далекая Америка (США и Куба).
Все наиболее важные решения принимались узким кругом партийных работников, аппарату были полностью подчинены все виды средств массовой информации. В качестве основной цели советского социума была провозглашена идея построения химерического, мифического «Коммунистического общества», где должны были слиться все «народы». (Доктрина создания «Советского народа»).
А между тем, как и во все годы существования Советского Союза, в стране, в отличие от стран с рыночной экономикой, был постоянный дефицит продуктов, техники, одежды и т.д. Нарастало социальное и этническое напряжение.
В СССР жестоко подавлялось инакомыслие, а в допущенных в производство фильмах, «передовые люди» метрополии должны были нести «светлое и прекрасное», в опутанный феодальными условностями Восток.
Импульсы перестройки, лозунги гласности, как показывает наш анализ, совершенно по-разному воспринимались на местах. Так, например, на XVI съезде Коммунистической партии Казахстана, проходившем 6-8 февраля 1986 года так оценивалась ситуация: «Обогащенная идейно-теоретической базой, общественной практикой, идеологическая работа партийных комитетов республики теперь стала более близкой к людям, откровенной и доверительной… Широкое распространение получили единые политдни, дни открытого письма, активизировалось заинтересованное личное участие в работе с людьми».
XVI съезд Компартии Казахстана проходил в начале февраля и до декабрьских событий оставались считанные месяцы. Как мы увидели из «Отчетного доклада», партийные комитеты не только Казахстана, но и самой КПСС, не увидели симптомов кризиса. Между тем, общество, особенно молодежь требовала перемен, люди понимали, что существующая советская модель абсолютно не соответствует требованиям времени. Люди хотели настоящих демократических перемен, а не голых декларации.
***
Об обстоятельствах своего ухода на пенсию тогдашний I – секретарь Д.А. Кунаев вспомнит так: «Когда Горбачев вернулся из Индии, согласно нашей договоренности, я прилетел в Москву. Был у Горбачева и вручил ему заявление с просьбой рассмотреть вопрос о моем уходе на пенсию.
В заявлении указал, что ЦК КПСС свыше сорока лет оказывал мне высокое доверие и скоро исполняется 21 год, как состою в составе Политбюро. Глубоко признателен ЦК за поддержку и помощь, оказанную в практической деятельности за длительный период моей работы. Он принял заявление и сказал, что поддерживает мою просьбу. Вопрос вынесет на рассмотрение Политбюро.
В конце разговора спросил Горбачева о том, кто будет секретарем вместо меня. Он ответил: «Позвольте это решить нам самим». Затем мы попрощались, и я уехал в Алматы».
Иную версию ухода Д. Кунаева с должности I – секретаря ЦК КП Казахстана преподносит московский писатель Леонид Млечин: «В своей книге «Горбачев» автор пишет: «Только в ноябре 1986 года Михаил Сергеевич решился отправить Динмухамеда Ахмедовича на пенсию.
- У меня была группа ваших секретарей ЦК. – говорил ему Горбачев. – Они считают, что вы допускаете серьезные просчеты в кадровой политике, поощряете земляческие, родственные связи, покрываете людей, которые должны нести ответственность за злоупотребления, встали на путь гонения неугодных. Считаю, что наш разговор надо продолжить на заседании политбюро с приглашением всех членов бюро ЦК компартии Казахстан. (так в тексте – Б.А.).
- Нет, не надо, - сказал опытный Кунаев. – Буду уходить.
Возник вопрос о возможном преемнике. Кунаев сказал: - Михаил Сергеевич, сейчас некого ставить, тем более из местных казахов. В этой сложной ситуации на посту первого секретаря должен быть русский».
Как известно, руководителем партийной организации Казахстан был послан Геннадий Колбин. Вопрос о новом руководителе Казахстан был решен за 18 минут, как и ранее, решение было принято «единогласно». Внутренне недовольные, но хорошо знавшие, как происходят подобные перемещения, партийная номенклатура (их было абсолютное большинство) послушно подняли руки. Между тем, решение М.С. Горбачева послать Г.Колбина стало грубейшей политической ошибкой. «Полное пренебрежение к мнению местных кадров подтверждает тот факт, что кандидатура первого секретаря ЦК Компартии Казахстана с членами Бюро ЦК не обсуждалась. О Г.В. Колбине мы узнали лишь тогда, когда завотделом ЦК КПСС Г.П. Разумовский привез его в Алма-Ату» писал Н.Н. Назарбаев в комиссию по расследованию декабрьских событий. (7 сентября 1990 г.).
Как очевидец тех событий, преподаватель ВУЗа, я хорошо помню недовольство и гнев казахской интеллигенции подобным решением. Но представители образованных слоев свое недовольство высказывали преимущественно в кулуарах.
Совершенно по-другому, к решению Москвы, отнеслась молодежь и не только студенческая. Среди вышедших на площадь было много рабочих, жителей с окрестных поселков.
Казахстанцев в данном случае, особенно задело то, что московские власти, постоянно твердившие о «демократии, гласности, перестройке» сами же нарушали эти лозунг. Более того, вырвалось наружу долго копившееся недовольство диктатом «центра», не только не умевшего эффективно управлять, но и не желающего слушать мнение простых граждан.
Очевидец декабрьских событий, в настоящее время известный ученый и политический деятель, а тогда декан факультета Камал Бурханов вспоминает: «… видя как накаляется обстановка, я обратился к генерал-майору милиции, казаху по национальности с предложением, чтобы перед молодежью выступили писатели, поэты, кто есть те люди, которых молодежь послушает. В числе таких я назвал О.Сулейменова, М.Шаханова, А.Нурпеисова и других, потому что одними окриками и угрозами ситуацию не разрядить». Но, как далее повествует автор, ни второй секретарь горкомпартии, ни другие облеченные властью лица его не слушали. Вместо диалога власть имущие направили на людей солдат, военную технику. Эта была уже трагедия, так как началось повальное избиение людей, не мыслимые в нормальных, цивилизованных странах.
Далее профессор К.Бурханов продолжает: «Крики, стоны, команды военных, яркие прожектора, мелькавшие над этим морем людей. Не укладывалось в моей голове то, что это может быть в этой стране, которую мы любили, в которую мы верили и которую готовы были защищать».
Если до подавления и беспощадной травли участников декабрьских событий, только у небольшой части интеллектуалов были сомнения в способности руководителей СССР управлять государством, то последующие шаги партийного руководства породили массовое и твердое сомнение в «непогрешимости» управления. У людей, как бы открылись глаза на реальность и ненависть к политическому строю, который беспощадно пожирал их права.
Следующей, огромной ошибкой М.Горбачева была отправка в Алматы многочисленной группы высокопоставленных чиновников, милицейских работников, работников КГБ и регулярные воинские части. А руководить этой разношерстной компанией, было поручено члену Политбюро, стареющему Михаилу Сергеевичу Соломенцеву. М.Соломенцев в Казахстане не имел авторитета, так как во время работы показал себя некомпетентным руководителем и Алматы покинул со скандалом.
В-третьих, ошибочной оказалась и оценка событий руководством КПСС заклейменных, как «националистические». Декабрьские события 1986 года стали первым массовым выступлением против решения всесильного Кремля в 70-80 годы, и их невозможно было скрыть от мировой общественности. Казахстанцев поддерживали представители других союзных республик.
К тому же, кремлевские правители вместо того, чтобы найти эффективные и цивилизованные способы решения конфликта, приняли решение дать крайне негативную оценку тем, кто вышел на площадь. В официальном сообщении ТАСС было заявлено, что события организовали недовольные, и молодежь, опьяненная алкоголем.
Для зарубежных информагентств была вброшена информация, что события в Алма-Ате и других городах Казахстана были организованы антиперестроечными силами, националистическими, криминальными элементами. Кремль, все еще использовал сталинские приемы пропаганды, не понимая новые реалии, сложившиеся в мире.
Инициатор перестройки М.Горбачев сам попал в великодержавные сталинские ловушки.
По данным Комиссии Верховного Совета Республики Казахстан (Комиссия М.Шаханова) во время подавления выступления было ранено 1722 человека, около 8000 задержаны, многие были избиты, как минимум три человека погибли. Были рассмотрены персональные дела 30 коммунистов, комсомол рассмотрел 591 персональных дела, 245 человек исключены из рядов комсомола. К различным срокам заключения, по данным академика С.Зиманова, были осуждены 103 человека. Абсолютное большинство наказанных были молодые люди до 30 лет.
Естественно, насильственные и заведомо искаженные оценки событий вызвали следующую волну недовольства. Более того, обвинения в адрес казахского населения и последовавшие репрессии вызвали гораздо более широкую волну протеста. Теперь даже те, кто раньше индифферентно относился к участникам событий стали обвинять власти в двуличии, желании стравить народы, неумении управлять обществом.
В поддержку декабристов (так теперь стали называть участников событий) выступили крупнейшие правозащитные организации – Хельсинский комитет, интеллектуалы Прибалтики, Кавказа, Европы и Турции.
В силовом подавлении волнений особо неприглядную роль сыграл сам Г. Колбин и его окружение. Их методы, неумение руководить, незнание элементарных правил и законов, даже советских, их голословные заявления раскрыли истинную сущность и низкую культуру представителей советской номенклатуры. Над Г. Колбиным и его окружением стали насмехаться в открытую, в честь руководителей страны появились новые каламбуры и анекдоты. Особенно смешными стали указания Г. Колбина, где для улучшения продовольственного снабжения, он решил дать указание, на отстрел диких гусей и уток, или же изучить в кратчайшие сроки казахский язык, что конечно же осталось пустым обещанием.
Огромное недовольство вызвало, странное постановление ЦК КПСС от 1 июля 1987 года «О работе Казахской республиканской партийной организации по интернациональному и патриотическому воспитанию трудящихся».
Данное постановление нарочно переименовало с «Казахстанской» на «Казахскую партийную организацию», а сам документ был составлен в духе партийных директив с навешиванием ярлыков, без научного анализа, в рамках кремлевской ортодоксальной идеологии. Через несколько лет данное постановление было отменено за необходимостью.
Но суды и преследование участников событий и даже многих ни в чем не повинных людей надолго исковеркало им жизнь.
***
Завершая данную статью, мне бы хотелось остановиться на личности М.С. Горбачева. Инициатор великих преобразований, но представитель советской номенклатуры, он конечно же допустил ряд серьезных ошибок в декабре 1986 года и в 1987 годах. Но заглянув в недра и историю прошлого Советского Союза, он сам внутренне преобразился. Он из адептов советского строя эволюционировал в личность мирового масштаба; он увидел, что прежнюю советскую машину невозможно реформировать, ее просто надо уничтожить, как противоречащую здравому смыслу и правилам нормального общества. И декабрь 1986 года, возможно, стал своеобразным переломным моментом в представлениях о советском строе. В своем фундаментальном произведении «Наедине с собой» М.С. Горбачев про 1986-1987 годы, специально подчеркивает: «За два с небольшим года под воздействием новых идей и политики жизнь общества начала меняться. И все больше обнаруживался разрыв между политикой и обществом. У меня возникло ощущение, что меня не понимают». И свое базовое кредо М.С. Горбачев, осознав, что наступил критический этап перестройки, изложил в книге «Перестройка и новые мышление для нашей страны и для всего мира». Позднее осенью 1997 года М.С. Горбачев в интервью газете «Караван» подчеркнул: «Я не раз писал, говорил и сейчас хочу повторить: я очень сожалею, переживаю о том, что тогда произошло». Это было прямым признанием ошибок в оценке 1986 года.
Б.Ғ. Аяған,
д.и.н. профессор, директор Института истории государства КН МОН РК
