Об этом этапе жизни Халел Ахметжанович подробно рассказал следователю Ольшанскому в собственноручно написанной биографии. Опираясь на эти документы, портал "Qazaqstan Tarihy" постарается пролить свет на более ранний период жизни яркого общественного деятеля и определить его вклад в становление Алашской автономии.
По словам самого Халела Ахметжановича, он происходил из семьи бедных скотоводов Семипалатинской губернии. Своими предками он называет татар, переселившихся в Шаганскую волость около двухсот лет назад и осевших здесь. В автобиографии Х. Габбасов пишет, что его прадед занимался кузнечным делом, а также и то, что хоть его предкам и покровительствовали местные представители рода тобыкты, в социально-правовом отношении предки Габбасова приравнивались к рабам.
Халел Габбасов родился в Шаганской волости в 1888 году. В десять лет он поступил в русско-казахскую школу в Семипалатинске, а в 1901 году поступил в семипалатинскую гимназию, которую окончил в 1909 году. В этот период юный Халел впервые познакомился с азами революционного движения. В частности, он рассказывал, что загорелся революционной идеей в 1905 году, будучи учеником 5-го класса гимназии.
Дело в том, что в семипалатинской гимназии существовал подпольный революционный кружок, который продолжал активную деятельность до 1908 года. Габбасов рассказывал, что в те годы деятельность кружка в большей степени сводилась к оказанию посильной помощи политическим ссыльным. Кроме того, он выпускал политическую литературу и специальные воззвания, призывающие местное население всеми доступными способами бороться за свою родину.
Частым посетителем этого кружка был Жакып Акбаев, который в те годы уже был одним из влиятельнейших лидеров казахской интеллигенции. После революционных волнений в начале XIX века, в которых активную роль играл сам Акбаев, он был выслан из Омска в семипалатинскую тюрьму. В 1905 году, по рассказам самого Х. Габбасова, он частенько ходил на свидание к Акбаеву.
Впрочем, Жакып Акбаев был не единственным человеком, который подогрел в юном Халеле интерес к политической жизни страны. В 1906 году Халел познакомился с Алиханом Букейхановым, который отбывал наказание в Семипалатинске за подписание «Выборгского воззвания». По словам Х. Габбасова, однажды он вместе с рядом других учеников гимназии отправились к Букейханову сразу после его освобождения, но он не был удовлетворен их политической грамотностью и посоветовал читать больше литературы.
.jpg)
В 1909 году Халел Габбасов с отличием окончил семипалатинскую гимназию, после чего отправился в Москву. В Москве Габбасов стал студентом юридического факультета Императорского Московского Университета. Однако доучиться с первого раза молодому студенту не удалось. Весной 1912 году он был исключен из университета за участие в студенческих забастовках осенью 1911 года. До своего исключения он не раз встречался с Букейхановым и Акбаевым, работал под их началом над подбором и систематизацией материалов, благодаря которым они сумеют отменить закон от 6 июня 1908 года о невызове в Государственную Думу депутатов от казахского населения.
После исключения из университета Х. Габбасову пришлось отправиться в родной Семипалатинск. Там он нашел работу аульного учителя в Сейсеновской волости Семипалатинского уезда, где проработал до осени 1912 года.
Поднакопив денег, он снова отправился в Москву, чтобы продолжить обучение в Императорском Московском Университете. Однако к тому моменту губернатор Сосницкий, перед которым стоял свежий пример Жакыпа Акбаева, считал, что студенты юридического факультета могут попасть под влияние революционных идей. Поэтому он и лишил Габбасова возможности обучаться на юрфаке, из-за чего последний поступил на физико-математический факультет. Учеба на этом факультете позволяла Габбасову получать стипендию и заниматься репетиторством.
Согласно автобиографии, после обучения Х. Габбасов отправился в Петроград, а оттуда - в Семипалатинск, где до февральской революции работал сначала счетоводом местного кредитного управления, а после – инспектором Семипалатинского отделения Государственного банка. После революции Х. Габбасов вместе с Райымжаном Марсековым работал редактором газеты «Сарыарка» и был делегатом на первом Всеказахском съезде летом 1917 года. На съезде он был выдвинут на должность заместителя председателя Семипалатинского областного земского управления Р. Марсекова.
О своей работе на первом Всеказахском съезде он рассказал, что трудился в комиссиях по организации национальных комитетов. В то время существовали две основные противоборствующие силы. С одной стороны, Жаханша Досмухамедов выступал за немедленное объявление автономии в то время, как с другой стороны Букейханов призывал не торопиться. Была и третья сила, ратовавшая за необходимость одновременной организации муфтията. Несмотря на то, что большинство разделило мнение Букейханова, были и несогласные. Сторонники Алихана приложили немало усилий чтобы предотвратить надвигающийся раскол путем внесения некоторых поправок в документ.
В заслуги Х. Габбасова также стоит включить работу по организации Алашской милиции, которую он вел в паре с Р. Марсековым. Их совместные предложения звучали с трибуны во время второго Всеказахского съезда в Оренбурге в декабре 1917 года.
В феврале-марте 1918 года Халел Габбасов был избран председателем совета рабочих Семипалатинской области. 20 марта 1918 года он вступил в активный диалог с советским правительством. Он писал жалобы на попытки местных рабоче-крестьянских советов распустить все национальные учреждения и требовал прекратить террор в отношении местного населения. Из-за постоянных актов насилия многим членам Алаш-Орды, в т.ч. А. Букейханову, приходилось скрываться в отдаленных волостях Семипалатинского уезда. В этот период Х. Габбасов активно совещался с Иосифом Сталиным, в те годы возглавлявшим Народный комиссариат по делам национальностей РСФСР.
По воспоминаниям Х. Габбасова, он требовал от руководства РСФСР безотлагательного осуществления идеи самоопределения нации, которую обещала советская власть. В своих требованиях он обозначил четырнадцать пунктов, в т.ч. восстановление ликвидированных национальных учреждений, организацию казахской автономии, освобождение политзаключенных казахов и т.д. Ответные требования Сталина, в свою очередь, заключались в немедленном признании советской власти. Только в этом случае, по словам Сталина, будут приняты меры для создания Учредительного съезда, на котором будет объявлено об автономии. Более того, в ходе диалога он отметил, что созыв Всеказахского съезда целиком и полностью укладывался в рамки национальной политики советской власти.
Требования Сталина были приняты. После созыва совещания, на котором присутствовали Алихан Букейханов, Елдес Омаров, Райымжан Марсеков, Алимхан Ермеков, Биахмет Сарсенов, Халел Габбасов, Ахмет Байтурсынов и Мыржакып Дулатов, Халел Габбасов телеграфировал Сталину документ о безоговорочном признании советской власти, а находившиеся в Москве Жаханша и Халел Досмухамедовы представляли интересы казахов перед центральным правительством.
Непродолжительное время отношения между местным руководством в лице А. Букейханова и центральным правительством были относительно стабильными. Областной Совет, по указанию Сталина, освободил часть заключенных, однако так и не предпринял попытки созвать съезд, на котором будет объявлено об автономии. Попытки организовать Учредительный съезд игнорировались советским правительством, а потому между сторонами вновь начались разногласия, которые вылились в притеснения казахского населения уезда.
Вскоре был созван очередной съезд, на котором были разрешены практически все вопросы создания автономии, а окончательное решение съезда приветствовало политику советской власти.
«…Во время работы съезда туда явился бывший член казахского комитета Кульжанов и потребовал, чтобы ему дали возможность высказаться. Председательствовавший на съезде Поштаев не разрешил, тогда Кульжанов явился на съезд с красноармейцами и заявил, что если ему не дадут высказаться, то он разгромит съезд. Съезд отказался выполнить требования Кульжанова и прекратил свою работу. После этого стали циркулировать слухи о том, что руководители съезда арестованы, и мы вынуждены были бежать в степь, за исключением некоторых. Я лично вместе с Марсековым, Ермековым, Козбагаровым, Сарсеновым и другими бежали к Чингисским хребтам и там скрывались. Там уже были в это время Бокейханов, Байтурсынов, Дулатов, Омаров и многие другие. Всего там было 20-30 человек. Вместе с офицерской группой Токтамышева, которая появилась в апреле или марте месяце 1918 года из города Омска, связались существовавшие в Семипалатинске антисоветские подпольные организации. По приезде в Семипалатинск он явился в казахский комитет. Как он связался с организацией, я не знаю. Помню из его слов, что одна организация черносотенная офицерская, другая социалистическая. После того как наши взаимоотношения с облсовдепом обострились, мы заставили казахский комитет связаться с одной из организаций. Токтамышев говорил, что подпольная организация предусматривает самоопределение наций. Сам Токтамышев ни в одной из названных организаций не состоял…»
Из автобиографии Х. Габбасова
В течение всего 1918 года на территории Казахстана царила анархия и насилие. Просоветские отряды Алиби Жангильдина громили типографии Алаш-Орды. Последние, в свою очередь, установили контакты с атаманом Дутовым и Временным Правительством в Омске против советской власти. Уже в июне 1918 года Халел Габбасов вместе с Алиханом Букейхановым и Мухамеджаном Тынышпаевым подписал постановление, гласящее, что «…Все декреты, изданные советской властью на территории автономной Алаш, признать недействительными…».
Халел Габбасов, очевидец этих событий, принимал активное участие в создании документов Алаш-Орды: «Отношение к законодательству советской власти», «О земстве», «Об образовании военного совета при Алаш-Орде», «Об организации советов Алаш-Орды в областях и уездах» и т.д. В июле 1918 года Габбасов был избран уполномоченным Алаш-Орды на Усть-Каменогорском уездном съезде казахских представителей, а в августе 1918 года был одним из организаторов первого Алашского полка в Семипалатинске.
Отчаянное сопротивление Алаш-Орды было сломлено к концу 1919 года. В декабре 1919 года руководству страны пришлось сложить оружие и подчиниться. В последние годы своего существования вся работа Алаш-Орды сводилась к сохранению не только казахского судебного аппарата, но и прав и свобод казахов, нарушаемые большими потоками переселенцев.
После присоединения к РСФСР Халел Габбасов вернулся в Семипалатинск. В 1920 году он работал преподавателем Семипалатинского педагогического техникума, потом, в период с 1922 по 1928 год работал одним из руководителей в АО «Хлебопродукт», заведовал оперативным отделом Алашского райсельхозсоюза, находился на руководящей должности в Госплане.
Несмотря на амнистию, которую обещало советское правительство лидерам Алаш-Орды, подавляющая часть интеллектуальной элиты страны было подвергнуто репрессиям. Одним из первых таковых стал Х. Габбасов. Он был арестован 16 октября 1928 года. В застенках он просидел полтора года, пока 4 апреля 1930 года не был приговорен к шести годам исправительно-трудовых лагерей. Меньше, чем через год, 18 января 1931 года, его приговор был пересмотрен и заменен на расстрел.
Халел Габбасов был реабилитирован в 1988 году за отсутствием состава преступления. Так, спустя более чем 57 лет после неправомерного осуждения и расстрела было восстановлено доброе имя Халела Габбасова, члена партии Алаш, положившего жизнь во имя независимости своей страны.
