Императрица Екатерина II (1762-1796 гг.) видела в казахах потенциальных последователей христианства, подлежащих вхождению в православную церковь, и ни как иначе. Для этого она предлагала принять все самые необходимые меры, активнее использовать миссионеров, усилить христианскую пропаганду. «Распространение и утверждение магометанства среди киргизов одно из самых главных препятствий для христианской проповеди киргизам. Если не будет принято надлежащих мер, для содействия миссии и для возможного ослабления магометанской пропаганды среди киргизов, то, может быть, и недалеко то время, когда киргизы будут потеряны для церкви, а вместе тем и для православного христианского отечества как народ, который мог бы стать христианским и не сделался им».
В 1882 году Священный Синод открыл Киргизскую миссию. К 1898 году миссия уже имела несколько миссионерских станов в округе. Чем занималась миссия? Из отчетов следует, что «деятельность священников-миссионеров состояла прежде всего в непрестанных миссионерских путешествиях по аулам с проповедью Евангелия на казахском языке, строительстве храмов Киргизской Миссии, устроение миссионерских школ для новокрещеных детей».
Так ли было на самом деле? Все чаще поступали из разных мест в вышестоящие духовные инстанции поступали сигналы о пьянстве церковников и нарушении ими порядка при богослужении. Большая часть церковников вообще не понимали, какие функции они должны были выполнять, «поют и читают дурно, церковного устава не знают, почти все жизни нетрезвой. Оказываются несоответствующими своему назначению». Мало того, что некоторые церковные служители своей нетрезвой жизнью попирали устои православия, они ещё и привлекали таких же людей или использовали неблаговидные приемы для увеличения численности крещеных. Было известно дело о переходе казашки из ислама в православие, которая якобы за короткий срок (с 2 по 5 апреля 1896 года) была подготовлена к обряду крещения. Но дознание прокуратуры показало, что крещена она была «обманом, будучи спиваема в течение нескольких дней водкой».
Реакция казахского общества на религиозную политику царского правительства была острой. Деятельность христианских миссионеров и ограничение ислама вызывали протесты коренного населения. В 1889 году кочевники Кокчетавского уезда Акмолинской области обратились к властям с просьбой о назначении у казахов своего муфтия, но получили категорический отказ. Запреты на строительство мечетей привели к тому, что местные жители строили их без разрешения.
В 1903 году в городах Кокчетаве, Петропавловске, Акмоле, Павлодаре, Семипалатинске были созданы подпольные религиозные организации, куда входили муллы, учителя и казахские студенты. Их деятельность была направлена против религиозной политики царского правительства. Движение возглавили муллы Науан Хазрет (Наурызбай Таласов), Мухамеджан Бекишев, Шаймерден Косшегулов и Смагул Балжанов. С целью сохранения национальной самобытности они призывали местное общество активно противостоять миссионерской деятельности царизма. Так, они обращались с письмами о поддержке к влиятельным лицам в Степи - Садуакасу Шорманову из Павлодарского уезда, Абаю Кунанбаеву из Семипалатинского уезда Семипалатинской области.
Ярким примером такого противостояния стало обращение киргизки Карамолинской волости Малики Смагуловой, ставшей жертвой деятельности нечистого на руку миссионера. Свою жалобу она изложила в прошении на имя Господина Председателю Комитета Министров Графа Витте.
Вот что она пишет об этом в Прошении от 18 декабря 1905 года.
Муж мой киргиз Карамолинской волости Смаил Какин, по уговору живущего в Горноярском поселке миссионера Алексея, принял православие. С разрешения того же миссионера Смаил меня бросил и женился на другой также крещенной киргизке.
Маленькие дети мои и Смаила Абубакир, Елеусиз, Каиржан и Амиржан остались при мне в степи. Миссионеру мало было отобрать от меня мужа и у детей отца, он для увеличения своих оплотов, рисующих его деятельность, вздумал насильно отобрать от меня и детей и окрестить их, для этого он прибегнул к содействию уездной полиции.
Муж мой принял крещение в апреле 1902 года, и в это время сыновья были от роду Абубакир 12 лет, Елеусиз 9 лет, Каиржан 6 лет и Амиржан 3 года. В августе того же года дети мои были отобраны у меня через уездного начальника, переданы миссионеру и последним крещены невольно в слезах.
По душе дети мои да и сам муж не были христианами никогда, к этому не приготовлялись, и дети были крещены силой над которыми и немного нужно, а муж – соблазном жениться на другой и денежными подачками. Последнее для киргиза имело большое значение и, хотя на время давали ему возможность досыта поесть мяса.
По закону крещения малолетних детей магометан говорится, не иначе как с согласия их родителей, изъявленных письменно (п. XIV ст. 70 прил. Уст. о пред. и крест.) 70 Ст. Уст. о пред. и крест. предписывает при обращении в христианство не дозволять ни малейших принудительных средств поступая по образу проповеди Апостольской.
Какое же имел право миссионер отбирать от меня сыновей моих через Уездного Начальника и крестить их без моего согласия? Никакого. Насильное отнятие детей от меня и крещение их, даже крещение мужа неподготовленного к вере как требует 5 ч. положения к 70 ст. и сейчас даже не имеющего ни малейшего понятия о христианской религии, не знающего молитв и соблазном дать ему другую жену, так как старая ему надоела следует считать принудительными и несогласными даже противными закону, повелевающему поступать по образу проповеди Апостольской.
Всемилостивейший Манифест 1905 года даровал народу свободу совести. Теперь нет надобности в миссионерах, в их нелегальных приемах увеличить православных киргизами, невежество которых ставит их ниже младенцев; о чем заявлено киргизами данной области в петиции поданной Вашему Сиятельству.
Дети мои умоляют меня взять их обратно к себе, они не желают быть русскими, исповедовать их веру, а остаются киргизами, магометанами и желают жить с матерью. Это их слова, их желание.
Один из них, Абубакир, подал просьбу об этом Прокурору окружного суда в которой даже просил привлечь к ответственности Уездного начальника, арестовавшего его в городе по требованию миссионера и переславшего к последнему под арестом же. Прокурор просьбу эту передал губернатору. Она не рассмотрена до сих пор несмотря на то, что из телеграммы, обнародованной в газетах с этой просьбой и следовало обратиться к губернатору.
Теперь я прошу Ваше Сиятельство в силу Манифеста 17 октября 1905 года освободить моих детей Абубакира 16 лет, подававшего вам просьбу, Илеусиза 13 лет, Каиржана 12 лет, Амиржана 6 лет и возвратить их мне, как окрещенных без моего согласия, отобранных от меня силой, не желающих быть христианами и жить с отцом, совершившим преступление – брак при существовании старого (брака). Я думаю, что для вашего сиятельства понятны страдания матери, у которой насильно отняты дети к преступному отцу и слезы детей, оторванных от нее по воле миссионера для увеличения своей отчетности.
Интересно, но Малика Смагулова отстаивала честь и достоинство Смаила Какина, несмотря на то, что он ее бросил и забрал детей. В прошении видно, что миссионер в борьбе за душу киргиза не пренебрегал никакими средствами, ни денег, ни уговоров не жалел, даже жену новую предложил. Стоит отметить, что на содержание миссионерского центра расходовались значительные суммы: по средним подсчетам, основанным на анализе статистических данных, приведенных в «Обзоре деятельности ведомства Православного исповедания за время царствования императора Александра III», на крещение одного мусульманина в среднем затрачивалось около 267 руб., в то время как в целом по России этот показатель равнялся 77 руб.
Прошение дошло до Священного Синода и высший орган потребовал разобраться в этом деле и доложить. Дело по записке гр. Витте «О ходатайстве киргизки Малики Смагуловой, жалующейся на насильственное склонение миссионером ее мужа к переходу в православие» вернулось к Семипалатинскому Губернатору генерал-майору Галкину.
В июле 1907 года губернатор был вынужден ответить в столицу. Ответ был суровым и бескомпромиссным: «киргиз Смаил Какин был крещен с детьми своими в августе месяце 1902 года. Из отзыва его и его детей Абакира, Каиржана и Амиржана Смаиловых, данного 17 октября 1905 года, видно, что дети Смаила были присоединены к православию согласно ходатайства о том отца своего, а в настоящее время желают перейти обратно в магометанство, но жить с матерью Малике не желают, а намерены жить с отцом, также желающим перейти в магометанство.
В виду изложенного жалоба Малике Смагуловой на насильственное крещение детей является не основательной».
Судя по всему, Малика Смагулова за это Прошение дорого поплатилась. Из ответа можно сделать вывод, что детей заставили отречься от родной матери, а сама Малика была вынуждена покинуть родные места.
Но пламя борьбы уже нельзя было остановить. Издание Манифеста 17 Апреля 1905 г. предоставило возможность перехода из одного вероисповедания в другое, чем воспользовались много бывших мусульманам.
В 1907 году в Омске при Степном генерал-губернаторе было созвано совещание, где обсуждались и актуальные проблемы духовной жизни казахского общества. Здесь также содержались требования о необходимости прекращения деятельности православных миссионеров. Местное население требовало свободного перехода православных казахов обратно в ислам. Было предложено открыть особый Степной муфтиат. Участниками совещания была поднята проблема отмены цензуры духовных книг, издаваемых на казахском, татарском и арабском языках.
На сегодняшний день нет точной информации о численности мусульман, отказавшихся от православия. По сведениям Н.А. Смирнова, за 1905-1907 гг. из православия в ислам вернулось около 36 тыс. крещеных татар и башкир. По данным Ф. Брайн-Беннингсена, примерно 50 тыс. татар оставили православную церковь сразу же после издания Манифеста 1905 г. Можно предположить, что казахов, отпавших от православия было намного больше, т.к. далеко не все регистрировали изменение веры в полиции.
фото из архива А. Ордабаева
Для копирования и публикации материалов необходимо письменное либо устное разрешение редакции или автора. Гиперссылка на портал National Digital History обязательна. Все права защищены Законом РК «Об авторском праве и смежных правах». kaz.ehistory@gmail.com 8(7172) 79 82 06 (внутр. – 111)
